Konstantin aka DEK
Забанен
- Регистрация
- 3 Июн 2007
- Сообщения
- 20
- Благодарности
- 2
- Баллы
- 150
Вступление
Факелы озаряли неярким мерцающим светом своды каменного подземелья. По углам и на потолке свисала паутина, колышущаяся на легком ветерке. Пауки деловито сновали по полу, занимаясь своими повседневными делами. Где-то вдали капала вода, и монотонный звук падения ее заставлял вздрагивать и скрежетать зубами. Мокрые, осклизлые стены уходили вдаль, насколько хватало глаз. Камеры, камеры, ряды тюремных камер залегали под анфиладами и залами императорского дворца. Столица изобиловала разного рода отребьем и преступниками. Однако дабы попасть в имперскую тюрьму, нужно было совершить нечто совершенно особенное. Здесь не было ни одной живой души кроме Ларусса. Он сидел, сгорбившись, уткнув голову меж колен, и думал. Как его угораздило попытаться обокрасть императорский дом? Это была большая ошибка! Самая большая ошибка в его небольшой, но полной неожиданностей и приключений жизни.
Он вздрогнул, когда одна особенно здоровенная крыса прошмыгнула прямо у него между ног. Какая гадость! Но как долго еще ему здесь сидеть? Будет ли судебное разбирательство, того он не знал. Хотя, скорее всего его ждет что-то страшное и совсем малоприятное. С преступниками Короны обращались совсем не галантно! И не только в Киродииле, а наверно, и в любом другом государстве. Если бы его сцапали на воровстве в Чернотопье, то наверняка оттяпали бы руки. Если бы незадачливый Ларусс попался в руки стражам правопорядка в Морроувинде или Валленвуде, то его приговорили бы, скорее всего к нескольким годам каторжных работ. А в столице обширнейшей империи Тамриэля? Страшно подумать, что они делают здесь для поддержания порядка. Скорее всего, его жизнь окончится просто и болезненно.
Он встал и стал мерить шагами тесную тюремную камеру. Ларусс был двадцатитрехлетним мужчиной имперской расы. Он был среднего телосложения, и рост его тоже не превышал пяти с половиной футов. Но долгие годы бродяжьей жизни, в ходе которых ему приходилось стоять за свою жизнь и биться за нее гораздо чаще, чем нежиться в мягкой постели, сделали его руки грубыми и нарастили приличные мышцы на ногах, и мускулы на руках.
Каменная кладка заслуживала похвалы. Мастеровые потрудились на славу. Ни один камешек не отставал от стены и ни один не шатался. Хотя кругом было сыро и зябко, но все держалось крепко. Он обхватил себя руками и попрыгал на месте, приплясывая. Если его здесь продержат еще пару дней, то он, скорее всего, свалится с воспалением легких и откинет коньки сам по себе. Хотя какое кому до него дело? Что это? Вдруг на верхних ступенях лестницы, ведущей в подвалы дворца, показались человеческие тени. Стали слышны тут же и крики.
- Ваше величество быстрее! Они сейчас будут здесь! Прошу поторопитесь. Скорей!
По лестнице буквально кубарем скатились вниз четверо гвардейцев и император. Его мантия и одежда были порваны и испачканы. Один из них так и остался лежать на каменном полу. Он был недвижен. Охранник тюрьмы! На его поясе покоилась связка ключей от камер, а в груди торчала рукоятка ножа. На ней было выгравировано изображение змеи, кусающей человека: знак ассасина темного братства! Гвардеец заметил Ларусса и прокричал на бегу:
- Лежать падаль!
Они промчались дальше. Через секунду по лестнице сбежали двое убийц. Они были с ног до головы затянуты в черную ткань. Так, что разглядеть их в полумраке тюрьмы смог бы далеко не каждый. Один показал в сторону, куда умчались гвардейцы с императором, и бросился следом. Ларусс подкрался к трупу солдата и порылся в его карманах. Он достал огниво и помятые бумажки – деньги. Все это он положил в свой карман. Потом он снял с пояса умершего связку ключей и начал поспешно примерять их к замочной скважине своей камеры. Шестой ключ подошел как влитой!
Ларусс выскочил из камеры, толкнув ржавую решетку, та со скрипом растворилась. В том направлении, куда удрали император и его охранники, послышались дикие крики. Вору совсем не хотелось идти туда, но любопытство пересилило природную осторожность, и он стал красться в направлении, откуда доносились звуки борьбы.
Пройдя по коридору до самого конца, что составило тридцать шагов, он свернул налево и тут же спрятался за углом, в тени. Сделал Ларусс так из-за того, что за поворотом находилась большая освещенная факелами зала, в которой кипела драка. Император держал в руках длинный кинжал и медленно отступал к дальней стене зала, в ней была окованная железом дверь, запертая на тяжелый висячий замок. Перед властителем империи разгорелась нешуточная битва. Двое гвардейцев отражали натиск ассасинов. Клинки мелькали со скоростью крыльев пчел. Ларс осторожно высунул половину своей драгоценной головы из-за угла и увидел, как один из убийц обманным движением отбил удар гвардейца и резанул его своим кинжалом по незащищенному горлу. Хлынула алая кровь и охранник пал на колени, мгновением позже завалившись на бок. Другой гвардеец остался один против двоих. Император тем временем ринулся к трупу первого и снял с него связку ключей. Он хотел открыть с их помощью замок на двери, чтобы бежать. Но не суждено было этому случится.
Гвардеец рубанул своим мечом вслепую, и ему улыбнулась удача. Лезвие его оружия полоснуло по ребрам одного из наемных убийц и рассекло тело, защищенное лишь легкими доспехами черного цвета. Один враг был повержен! Но пока солдат разворачивал свой меч для второго выпада, последний убийца зашел ему со спины и всадил свой кинжал стражнику между лопаток, тот захрипел, и мгновением позже затих – удар пришелся точно в сердце.
Темное братство могло восторжествовать. Ларусс высунулся из-за стены целиком и, не зная, что заставляет его так поступать, стал медленно и тихо продвигаться вперед – в залу.
Асcасин подошел к императору, возящемуся с замком, и со всей силы ударил его кулаком в поясницу. Венценосец упал, и повернулся на спину, закричав. Безжалостный человек склонился над ним, его лицо было скрыто под капюшоном, лишь глаза холодно глядели через узкие прорези.
- Ты должен был знать, что все так закончится, когда не обратил внимания на наши неоднократно посылаемые послания с требованиями… - начал убийца.
- Во имя великого Акатоша!
- Не взывай напрасно к богам Уриэль, - усмехнулся мужчина.
Тем временем вор подкрался к трупу первого ассасина и взял из его мертвой руки ритуальный кинжал. Пальцы крепко сжали теплую рукоять, она привычно легла на подобающее ей место – Ларусс умел драться, и умел драться хорошо. Он был в двух шагах позади двух людей. Убийца сказал в то же самое мгновение:
- Довольно!
Сверкнуло два лезвия, раздалось два пронзительных крика. Удар убийцы настиг самое сердце императора, а ответный удар Ларса вогнал остро отточенный конец его оружия сзади в основание черепа члена темного братства, тот так и упал мертвым кулем. Уриэль Септим VIII держался за грудь, из которой торчала рукоять кинжала. Он тяжело дышал, через мгновение из его рта стала течь кровь и он, немного сполз вниз, оперев голову о холодные камни стены.
Ларусс нагнулся над ним и положил ладонь на лоб владыке империи. Взял его руку и ощутил, что жизнь уже покидала бренное тело. Пульс едва теплился, вот так все и должно было закончиться. Вор не верил в это, что так просто можно оборвать жизнь великого человека. Неожиданно его мысли прервал голос венценосного…
- Кто ты? Не важно… ты… возьми.
Уриэль Септим протянул руку под мантию и извлек оттуда что-то зажатое в кулаке. Ларс раскрыл ладонь, и умирающий вложил туда нечто.
- Храни, во что бы то ни стало. Это судьба… всего…далеко…на юге есть ответы на вопросы…
Вор посмотрел на свою руку и увидел, что на ней лежит простое нефритовое кольцо. Он поднес его к свету и заметил, что на внутренней и внешней поверхностях кольца были выгравированы странные цифры. На внутренней стороне это был ряд цифр от 0 до 9, а на внешней группы по две цифры: 11 21 22 63 10 01 13 00. Кольцо покинуло ладонь и отправилось в самое надежное место, парень положил его в рот.
В коридоре, который вел к камерам за спиной Ларусса, послышались крики и топот сапог. Сюда бежали стражники. Вор встал над телом императора, взяв у него ключи от двери, и бросился к ней со всей прыти. Связка была тяжела и неудобна, но он стал со всей скоростью, на которую был способен перепробовать ключи от замка.
Голоса приблизились, и Ларс заработал с удвоенной энергией. Но вдруг все его труды прервал удар сзади, по голове, удар чем-то тяжелым. Парень упал на пол, обильно залитый кровью разных людей, судорожно глотнул воздух в первом приступе кашля; он проглотил кольцо! - теряя сознание, увидел оседающего на бок императора, говорящего: «Он не причинил мне…»
Его били, или нет? Все тело болело, как будто его извлекли из-под обвала. Это, несомненно, из-за побоев, такое уже было. Ларусс силился открыть глаза, но веки бессильно затрепетали и отказались до конца повиноваться. Тогда вор напряг слух и услышал, как где-то рядом ругались люди. Проведя дальнейшую инспекцию своих органов чувств, он пришел к выводу, что находится в движущемся объекте. Ларс попробовал пошевелить руками, и понял, что на них надеты тяжелые цепи.
- Не старайся. Ничего не выйдет, - раздался где-то рядом сиплый мужской голос.
- Где я? – Ларусс пробовал говорить ясно и членораздельно, но во рту были ужасная сухость и каша, язык заплетался и не повиновался. Тем не менее, невидимый собеседник его понял.
- В повозке, на пути к горам Джералл.
Тут страдальцу удалось открыть глаза, и он сощурил их от непривычно яркого света. Мгновением позже парень понял, что свет отражается от снега, который был виден через задок повозки, много – очень много снега. Еще в повозке находился закованный в клетке, покачивающейся на подвесе к потолочной балке, человек. Когда фургон наезжал на камень или ухаб, клетку нещадно раскачивало, и пленник морщился. Ларусс слегка приподнял голову и увидел, что его руки прикованы цепями друг к другу и к тяжелому железному кольцу, вделанному в поперечную балку повозки, она к слову была крыта каким-то серым плотным материалом. Ноги же вора были плотно пригнаны друг к другу и тоже прикованы, но к кольцу, выглядывающему из пола.
Мужик в клетке ругнулся отборным матом и сказал:
- Ты как сам-то имперец?
- Худо, но жив. Что мы здесь делаем?
- Это ты у меня спрашиваешь?! Мы здесь за преступления, которых не совершали. Ну, или я один, по крайней мере… А ты во сне бредил об убийстве императора Уриэля Септима, между прочим. Ты что ли его пристукнул?
- Нет, это был хорошо проработанный план Темного братства.
- Возможно… - мужик почесал густую черную бороду. – Знаешь, ты тут уже не один раз шевелиться начинал, но тебя все время ударяли по голове вновь. Интересно за что… Тумкалка болит?
- Болит, конечно! – тут Ларусс и ощутил жгучую боль в затылке. – Если глаза не изменяют мне, мы вроде как в горах Валус, что же здесь?
Сам он о том смутно догадывался, и при этой мысли, все тело и разум холодели.
- Рудные шахты, - с ядом в голосе сказал его спутник.
- Да… Будь прокляты власти с их скудоумием.
- Мое имя Лодин, а ты видимо Ларусс, - проговорил мужчина.
- Да. И многое я еще рассказал?
- Порядочно, - буркнул Лодин, и стал смотреть через открытый задок повозки на голубое небо без единой тучки.
- За что тебя сюда? – спросил Ларусс.
- По подозрению в изнасиловании дочери герцога Румарского.
- ?
Но дальше «насильник» распространяться не намеревался, и вор не стал у него ничего выпытывать, а тоже предпочел посмотреть наружу. Повозка стала въезжать на подъем, и Ларс увидел, что дорога вела по склону, усыпанному камнями. Все вокруг было запорошено снегом. Еще он увидел, что к задку повозки было приковано две длинных цепи, они тянулись дальше, и к ним были привязаны полторы дюжины людей – рабы. Их босые ноги едва передвигались по холодной поверхности тропы, разбрасывая мокрые частицы снега.
Внизу, далеко, виднелись зеленые леса и стены далекого-предалекого города – Чейдинала. Ларусс отвернулся и закрыл глаза; это все страшный сон, и ничего более. Он досчитал до десяти и открыл их, но ничего не изменилось. От досады парень тяжело вздохнул.
- Почему ты в клетке Лодин?
- Я несколько раз пытался бежать, - ответил тот.
- В детстве меня учили, что не стоит мириться с судьбой…
- Может и так, да только это все мои личные потуги, так жить охота!
Фургон наехал на один особенно здоровенный булыжник, и клетка вильнула в сторону; Лодин стукнулся головой о прутья и злобно выругался. Тут Ларусс почувствовал нечто неладное: в желудке будто камень объявился. Тело ниже живота пронзил холод, и ноги свело судорогой. Что же случилось? Мгновением позже он вспомнил, что вроде бы проглотил кольцо, когда на него напали солдаты в имперской тюрьме. Да точно, так все и было. Ларс погладил брюхо и прислонился спиной к опоре – ребру повозки. «Как-нибудь в отхожее место попаду и проблему эту разрешу», - решил он.
Все выше и выше в горы велась тем временем утоптанная дорога. За тысячу лет истерли ее ноги миллиона невольников и проторили колеи колеса тысяч повозок. Силуэт Чейдинала постепенно скрывался в туманной дымке предгорий, что расстилалась внизу подобно доброму пушистому шерстяному одеялу. Вполне вероятно, что впереди, видные с луки повозки, вырастали все ближе и ближе знаменитые пики древних гор: Фаилдол, Заар Кин и Моредрос. Под ним - самым высоким и суровым из них, и располагались грозные рудные копи, где добывали золото и драгоценные металлы, из-за этих рудников тройка пиков, да и остальные гряды гор Валус, и получили второе свое название – Горы Отчаяния. К Моредросу и вела дорога, вилась нитью вдоль склон более маленьких гор, через ложбины и ущелья, текла подобно змее, избегающей препятствий.
Неожиданно тракт свернул влево, и глазам Ларусса открылось великолепное зрелище: все три пика виднелись как на ладони, сияя в утренней красе, словно ограненные умелым мастером алмазы. Они стояли вдали, укрытые маревом дрожащего от холода воздуха, три исполина; три брата – близнецы и их старший родственник.
- Как такое место может быть прибежищем боли и ужаса? – спросил Ларусс сам у себя, не заметив, что произнес это вслух.
- Любое место может быть осквернено человеком, - ответил ему Лодин. – Нам свойственно делать все ради себя самих, плюя на мать землю и на самую природу, не заботясь о завтрашнем дне. Но что же? Так и будет дальше.
- Ты ученый человек, не такой как я, - задумчиво сказал Ларс. – Кем ты был на воле?
- Учителем географии и истории, - нехотя отозвался заключенный.
- Я вор, и жил этим, сколько себя помню, за то мне верно и кара. Правда происходило со мной и необычное, вот, как и недавно…
- Хватит там языком болтать падаль! – раздался снаружи крик.
Через мгновение у задка фургона показалась гнедая лошадь, тот самый известный на весь мир своей выносливостью скакун из Скайрима. На нем восседал одетый в подбитый мехом медведя доспех надзиратель, и по совместительству охранник каравана рабов.
- Заткнитесь ублюдки! – снова рявкнул он. – Или вас научить молчанию?!
- Полно Гварон, - сказал подъехавший к нему другой надзиратель на точно такой же лошади. – С тебя станется поболтать с ними по душам на руднике, а сейчас негоже товар портить.
- Может ты и прав Нораг. Там посмотрим, - сказал он и оскалил белые зубы, тронув лошадь каблуками сапог, отчего та тронулась быстрее и обогнала повозку.
- Что Нораг, мальчиков пожалел? – раздался надрывный голос со стороны рабов, плетущихся на цепи.
- Кто?! – взревел надсмотрщик.
- Говорят, ты их любишь - любишь живых.
Видно Нораг присмотрел виновника и рванул лошадь в другую сторону. Ларсу послышался звук удара, ругань, и звоны тяжелой цепи, после чего все стихло.
Моредрос продолжал приближаться к ним со стороны, как хищник, неторопливо крадущийся к замершей жертве, испытывающей тщетную надежду в том, что она осталась незамеченной. Ларусс попробовал освободить руки, но никакого инструмента у него при себе не было, а комплекция кистей была уже далеко не та, что в молодости. Ничего у вора не вышло, и он в усталости бросил попытки. Лодин со странным лицом наблюдал за его потугами, потом сказал:
- Мы не оставим попыток пока еще можем сделать хотя бы один вздох, но не здесь и не сейчас, – он посмотрел в глаза Ларсу. – Если мы и сможем сбежать сейчас, то мгновением спустя нас поймают, и если не убьют, то жестоко покалечат. Нет, не здесь надо пытаться, а на каторге, среди таких же людей. Надежда там не умерла, мы сохраним ее и в своих сердцах!
В глазах говорившего учителя светились огоньки безумия, он не знал, что не суждено было сбыться его словам.
.png){kind=icon}