StupidRobot
Участник форума
- Регистрация
- 12 Сен 2009
- Сообщения
- 1.156
- Благодарности
- 1
- Баллы
- 200
Так, наброски на тему зомби-апокалипсиса.
Шаг – еще один, прыжок, подтянуться, вскарабкаться, снова подтянуться и вот… Я будто на вершине мира, бегу не останавливаясь, бегу к высотам человеческой жизни, хватаюсь за каждый удар собственного сердца как за спасительную соломинку. Бег… Неровное дыхание клубами пара вырывается из моего рта, легкие размеренно вздымаются под черной кенгурушкой, а ноги в бешеном темпе меняют друг друга. Кажется, что вот-вот и я взлечу, подобно птице буду рассекать небесно-голубое зарево, но я всего лишь человек. Человек, что пытается опровергнуть ложное заблуждение «кто рожден ползать – летать не будет».
Когда пришли они, мы занимались тем, что умели лучше всех, мы убегали. Никто не умеет так убегать как мы, никому не под силу вскарабкаться на вершину мира и плюнуть этим гадам прямо в лицо. Тупоголовые образины, они не люди, они не способны осознать как это прекрасно – смотреть на мир сверху вниз. Только мы не боялись быть свидетелями падения этой чертовой вселенной, только мы с высоты карнизов наблюдали за апокалипсисом, за рождением «новой жизни» и падением старой. Все остальные попрятались в своих пчелиных сотах бесконечных небоскребов, заперлись за тяжелыми замками бронированных дверей, чтобы встретиться лицом к лицу с голодной смертью и стоящим у порога безумием. Мне искренне жалко этих людей: офисный планктон, который кроме своей чертовой работы не видит дальше собственного носа, продавцов, что сутками напролет сидят на кассе, просиживая траншеи пролежней на своих толстых задницах, прочий рабочий люд без увлечений, что могли бы подарить им вкус жизни.
Я другой, я и мои друзья... При прежней жизни мы были бунтарями, сражались с невидимым врагом за призрачные идеалы, бежали бесконечный кросс, чтобы получить удовольствие от жизни. Жизнь… Она так коротка, а люди этого не замечают: придумали тысячи правил, чтобы все усложнить, растянуть и перевернуть с ног на голову. Мы ищем короткий путь, и мы его прокладываем - именно в этом наш секрет выживания. И можете засунуть в свой толстый зад бесконечное нытье: «ты не можешь бежать вечно!», «только трусы убегают», и прочую ерунду в этом роде. Я жив, а половина человечества лежит в руинах, вот железный аргумент и подтверждение моей теореме. Бег – это жизнь.
Вести оседлый способ жизни, засесть где-то в глуши и переждать это безумие, крепко прижать к щеке приклад спасительного дробовика и всегда быть начеку. Такая участь не для нас. Даже тысячи, миллионы бездушных тварей питающихся человечиной не остановят нас, мы бежим быстрее и маневренней, наши движения выверены годами, в нашем воспаленном мозгу рождаются такие пути отступления, что для обычного человека они показались бы самоубийственной глупостью.
Мы романтики и нам в этом не откажешь. Кто, кроме нас может любоваться рассветом сидя на крыше, под которой снуют толпы бездумных «машин» для убийства? Кто кроме нас может узреть в вымерших улицах не катастрофу, а невероятную дорожку для тренировок? Никто… Теперь точно никто.
***
На склоне высокого здания маячила темная точка одинокого человека. На черной, изрядно выцветшей кенгурушке красовалась рельефная надпись: «Tristan Epic». Парень свесил свои ноги вниз и расселся на краю, унося свой взгляд к облакам - он встречал рассвет, его первые лучи солнца, которые он встретил в одиночестве, вдали от дома и растерзанных в клочья друзей. Толпа беснующихся внизу зомби мычала и толкалась, в их глазах горел дикий голод, безудержная вонь без спросу проникала в рассудок и постепенно разъедала его. Одинокие слезы увлажнили щеки парнишки, а затем потекли безудержным потоком. Он потерял все что любил, все кого он знал, погибли или стали пожирателями плоти. У него осталась только одна вещь, за которую следует бороться – собственная жизнь.
Одним усилием воли он встал и распрямился, его кулаки крепко сжались, а ноги начали покрываться задорными мурашками в предчувствии нового приключения. Хотя приключение это когда весело и здорово, а не печально и прискорбно. Но все равно, он встал и вернулся к жизни, ведь для него, для бесконечного бегуна, только бег был настоящим эликсиром жизненной силы, только вечное движение заставляло его сердце биться чаще, только ритм в его венах заглушал горькие воспоминания…
Когда пришли они, мы занимались тем, что умели лучше всех, мы убегали. Никто не умеет так убегать как мы, никому не под силу вскарабкаться на вершину мира и плюнуть этим гадам прямо в лицо. Тупоголовые образины, они не люди, они не способны осознать как это прекрасно – смотреть на мир сверху вниз. Только мы не боялись быть свидетелями падения этой чертовой вселенной, только мы с высоты карнизов наблюдали за апокалипсисом, за рождением «новой жизни» и падением старой. Все остальные попрятались в своих пчелиных сотах бесконечных небоскребов, заперлись за тяжелыми замками бронированных дверей, чтобы встретиться лицом к лицу с голодной смертью и стоящим у порога безумием. Мне искренне жалко этих людей: офисный планктон, который кроме своей чертовой работы не видит дальше собственного носа, продавцов, что сутками напролет сидят на кассе, просиживая траншеи пролежней на своих толстых задницах, прочий рабочий люд без увлечений, что могли бы подарить им вкус жизни.
Я другой, я и мои друзья... При прежней жизни мы были бунтарями, сражались с невидимым врагом за призрачные идеалы, бежали бесконечный кросс, чтобы получить удовольствие от жизни. Жизнь… Она так коротка, а люди этого не замечают: придумали тысячи правил, чтобы все усложнить, растянуть и перевернуть с ног на голову. Мы ищем короткий путь, и мы его прокладываем - именно в этом наш секрет выживания. И можете засунуть в свой толстый зад бесконечное нытье: «ты не можешь бежать вечно!», «только трусы убегают», и прочую ерунду в этом роде. Я жив, а половина человечества лежит в руинах, вот железный аргумент и подтверждение моей теореме. Бег – это жизнь.
Вести оседлый способ жизни, засесть где-то в глуши и переждать это безумие, крепко прижать к щеке приклад спасительного дробовика и всегда быть начеку. Такая участь не для нас. Даже тысячи, миллионы бездушных тварей питающихся человечиной не остановят нас, мы бежим быстрее и маневренней, наши движения выверены годами, в нашем воспаленном мозгу рождаются такие пути отступления, что для обычного человека они показались бы самоубийственной глупостью.
Мы романтики и нам в этом не откажешь. Кто, кроме нас может любоваться рассветом сидя на крыше, под которой снуют толпы бездумных «машин» для убийства? Кто кроме нас может узреть в вымерших улицах не катастрофу, а невероятную дорожку для тренировок? Никто… Теперь точно никто.
***
На склоне высокого здания маячила темная точка одинокого человека. На черной, изрядно выцветшей кенгурушке красовалась рельефная надпись: «Tristan Epic». Парень свесил свои ноги вниз и расселся на краю, унося свой взгляд к облакам - он встречал рассвет, его первые лучи солнца, которые он встретил в одиночестве, вдали от дома и растерзанных в клочья друзей. Толпа беснующихся внизу зомби мычала и толкалась, в их глазах горел дикий голод, безудержная вонь без спросу проникала в рассудок и постепенно разъедала его. Одинокие слезы увлажнили щеки парнишки, а затем потекли безудержным потоком. Он потерял все что любил, все кого он знал, погибли или стали пожирателями плоти. У него осталась только одна вещь, за которую следует бороться – собственная жизнь.
Одним усилием воли он встал и распрямился, его кулаки крепко сжались, а ноги начали покрываться задорными мурашками в предчувствии нового приключения. Хотя приключение это когда весело и здорово, а не печально и прискорбно. Но все равно, он встал и вернулся к жизни, ведь для него, для бесконечного бегуна, только бег был настоящим эликсиром жизненной силы, только вечное движение заставляло его сердце биться чаще, только ритм в его венах заглушал горькие воспоминания…