Дикарь
★★★★★★★
Модератор
- Регистрация
- 17 Апр 2007
- Сообщения
- 7.281
- Благодарности
- 9.049
- Баллы
- 1.415
Дикарь. Истоки вражды
Рассказ писался ещё году эдак в 2007-м, но завершён не был. На днях откопал его в глубинах жёсткого диска и дописал.
Отдельные его фрагменты отчасти использовались в других проектах.
Рассказ писался ещё году эдак в 2007-м, но завершён не был. На днях откопал его в глубинах жёсткого диска и дописал.
Отдельные его фрагменты отчасти использовались в других проектах.
ИСТОКИ ВРАЖДЫ
Рассказ, навеянный «Глобал-модом».
Укрепив дух молитвой Инносу, побеседовав о сущности Света с Мардуком во время скромного ужина, Каррас направился в монастырскую библиотеку. В ней он проводил большую часть времени, порой забывая о сне, пище и иных потребностях бренного тела. Перелистывая пожелтевшие страницы пыльных томов, разворачивая хрупкие от древности свитки, Каррас выискивал в них крупицы мудрости. В этом было его служение. Ведь мудрость и древние знания, порой совершенно забытые, нужны в войне с извечным Врагом не меньше, а, пожалуй, и больше, чем клинки из магического металла.
Окинув взглядом темнеющее небо, на котором уже зажигались слабо мерцающие звёзды, и вдохнув холодного воздуха, Каррас поднялся по ступеням и потянул на себя тихо скрипнувшую дверь. Библиотека монастыря Огня давно стала его вторым домом. Да что там вторым! Основным и единственным! Только здесь он чувствовал себя на своём месте. Здесь душа его находила насущную пищу, и здесь было его место в строю воинов Порядка и Света.
Сегодня Каррасу предстояла особенная работа. Два дня назад из Миненталя пришёл молодой маг. Он был измучен и подавлен, но на бледном, покрытом свежими ссадинами лице яростно светились умные пронзительные глаза. Назвался Мильтеном, учеником Корристо. Рассказал о падении Барьера и последних днях каторги, которую огненный купол отгораживал все эти годы от остального мира. Он ещё много чего рассказывал собравшимся в храме высшим магам, которые сосредоточенно слушали его, лишь изредка задавая вопросы.
Кроме известий, удивительных и порой страшных, молодой маг принёс с собой потёртую кожаную сумку. Она была чем-то плотно набита и имела, судя по всему, вес немалый. Мильтен устало опустил свою ношу прямо на каменные плиты храма и направился к Пирокару. О содержимом сумки ученик Корристо вспомнил только к исходу второго дня. В ней оказались книги, вынесенные им из сошедшего с ума Миненталя. Сумка была перенесена в библиотеку, и Каррасу было поручено разобрать её содержимое и составить опись. Именно этим он и собирался заняться этой ночью.
В библиотеке, как всегда, было тихо, сумрачно и уютно. Пахло пылью, старым пергаментом и временем. Чуть заметно колыхались огоньки светильников. От забитых книгами деревянных стеллажей на вымощенный мелкими каменными плитками пол ложились мягкие тени. В своём углу у дальней стены негромко шелестел страницами Хиглас. Он, как и Каррас, работал здесь сутки напролёт, прочитывая том за томом, переводя с мёртвых языков тёмные, запутанные тексты по демонологии и космогонии, а потом занося отфильтрованные и дистиллированные знания в длинные свитки. Вот и сейчас Хиглас отодвинул толстый фолиант и заскрипел пером, что-то неразборчиво бормоча.
Каррас направился к своему обычному месту — кафедре, служившей и для чтения, и для письма.
Сумка Мильтена, которую принёс сюда по распоряжению Ультара кто-то из послушников, темнела на полу. От неё веяло неразгаданными тайнами и загадками. Волнуясь, Каррас наклонился над сумкой и не без труда ослабил узел на кожаных завязках. Стал один за другим извлекать на свет потрёпанные тома в кожаных и матерчатых обложках, свитки, кое-как сшитые пачки листов, порой обгоревших по краям и покрытых бурыми пятнами, сквозь которые проступали неровные, едва различимые строчки. Сложив всё это богатство высокой стопкой рядом с кафедрой, Каррас ещё раз заглянул в сумку, убедившись, что действительно ничего не пропустил. Сумка была пуста, если не считать маленькой засохшей ветки, видимо попавшей туда во время пути Мильтена из каторжной долины.
Каррас нарочито спокойно и неспешно достал чернильницу, искусно вырезанную из куска сине-зелёного с красными прожилками камня. Осмотрел остро заточенные перья. Развернул свиток нового, призывно желтеющего пергамента, выделанного из шкуры молодой овцы. И, наконец, протянул руку к лежащей сверху книге в тёмном переплёте. С трепетом поднял обложку и ощутил разочарование, прочтя на форзаце заголовок: «Охота и добыча».
Затем были два наставления по алхимии, содержание которых было известно любому послушнику, свиток с описанием отделения жвал ползуна и использования получаемого из них секрета. И это Мильтен тащил из Миненталя, рискуя жизнью на каждом шагу?
Каррас вздохнул, но, тем не менее, прилежно заносил названия книг в список. Уже ничего особенного не ожидая, он раскрыл очередной том и замер, вчитываясь в выведенные архаичными рунами строки заголовка.
— Никогда не слышал о такой книге, — проговорил про себя Каррас, записывая в свиток её название: «История мира, изложенная смиренным Сундарионом, высшим магом Круга Воды».
Первые страницы были в очень плохом состоянии. На восстановление их содержания требовалось немало времени, терпения и изобретательности. Но этим можно будет заняться позже. Осторожно пролистав несколько ветхих страниц, он добрался до ясно различимого текста:
«...После падения Яркендара под гневом Аданоса известная нам часть Мордрага погрузилась в хаос. Повсюду свирепствовали ненастья, мор, голод и разбойничьи шайки. Города и храмы разрушались, торговые тракты приходили в запустение, поля зарастали лесом. И так было целое столетие.
В прежние годы Яркендар основал несколько поселений на Питхорме, иных лежащих близ Хориниса островах и материке.
Одна из колоний, названная Венгердаром, была расположена на восточном побережье материка. Она также пришла в запустение, но в округе оставалось немало потомков яркендарцев, сохранявших веру в Аданоса. Заключив союз с окрестными варварскими племенами, поклонявшимися огню и солнцу, они создали государство, которое в более поздние времена стало именоваться Старой Империей. От основания её ведётся нынешнее летосчисление. На руинах же древнего Венгердара выросла новая столица — Венгард».
— Напыщенные наглецы! — воскликнул Каррас, яростно захлопнув обложку. — Надо же, «варварские племена, поклонявшиеся огню»! Да что они о себе думают?
Сразу же устыдившись этой вспышки, Каррас загнал подальше рвавшееся к кистям рук боевое пламя и глубоко задышал, приводя в разум Порядок. Его возглас привлёк внимание Хигласа, который покинул своё место и пересёк зал, чтобы узнать, что так взволновало собрата.
— Вот, полюбуйся! — сердито сунул Каррас книгу в руки Хигласу. Тот, чуть прищурившись, быстро пробежал глазами строчки рун и поднял удивлённый взгляд.
— А что это за Яркендар такой?
— Откуда я знаю? Наверняка какая-нибудь рыбацкая деревня, смытая штормом, полудикие жители которой поклонялись Аданосу!
— Не похоже что-то, — задумчиво теребя аккуратно подстриженную тёмную бородку, пробормотал Хиглас. — Ты не будешь возражать, если я возьму эту книгу и ознакомлюсь с ней подробнее?
— Нет, конечно, у меня и без неё полно работы, — проворчал Каррас, открывая очередной том. Едва прочтя несколько строк, написанных витиеватым почерком по старо-миртански, он забыл и о Хигласе, и о своём недавнем гневе.
«Невежды, разум коих не озарён светом Инноса, уверяют, будто орки, драконы, снепперы и прочие чудовища созданы Белиаром или явились порождениями чёрной волшбы тёмных магов. Как же заблуждаются сии суеверы! Всякому, кто коснулся оком мысленным святого Огня и упорядочил ум свой знакомством с трудами древних магов, ясно, что Белиар, равно как и его слуги, не могут ничего создать. Ибо Отец Хаоса не наделён даром творения и созидания подобно светлому Инносу и Аданосу. Белиар и слуги Тьмы способны токмо уничтожать и искажать созданное прежде.
Что же касаемо Зверя, избранного Белиаром, о коем толкуют в своих проповедях маги Воды, то некоторые из многоучёных служителей Инноса, а за ними вослед и я грешный, убеждены, что Зверь тот токмо духом и разумом принадлежал Тьме, а телом был человек. Пустил он в душу свою Хаос и стал служить Врагу. И был он первым Избранным Тьмы...»
— Клянусь Светом, это же анонимная монография «О бестиях»! — радостным шёпотом воскликнул Каррас. — Ценнейший труд, от которого сохранились разрозненные фрагменты. Никому ещё не попадался полностью уцелевший экземпляр!
Дрожащей от азарта рукой он внёс в свой список короткое название и вновь погрузился в чтение.
«Драконы порождены были стихиями и приведены в мир прежде прочих разумных, дабы хранить устои его. Но сим чешуйчатым монструозиям блеск злата оказался всего милее. Белиар, как известно, щедро награждает прислужников своих презренным металлом, коего во владениях его подземных превеликое множество. И посему многие драконы стали служить ему и немало зла чинить людям. Впоследствии же большинство оных тварей были истреблены смелыми рыцарями или изгнаны магами Огня.
Кроме истинных драконов, наделённых разумом и дыханием огненным, создал Аданос множество иных, зверям неразумным подобных, дабы населить ими моря и земли. Так меньший брат Инноса тщился установить равновесие между изобилием и скудостью, ужасом и безопасностью, бедствиями и благоденствием.
Опричь зверей неразумных, всех бестий, кои вред чинят людям, делят на три разновидности. Самые зловредные, ибо наделены разумом и собственной волей, — нелюди. К сим относить достоит безбожных орков, гоблинов и ящеролюдей. Иные такоже причисляют к таковым и троллей, но, по разумению моему, твари сии обделены смыслом и нарекаться должны зверями.
Нечисть, злой волшбой из-за пределов нашего мира вызванная: демоны, гарпии смрадные, големы разноличные. Последних, впрочем, иные полагают сродственными стихиям, подобно драконам.
Нежить, сиречь мёртвые останки, в кои некроманты нечестивые вдыхают подобие жизни: мертвяки ходячие, рекомые зомби или гули, скелеты людей, зверей и нелюди, призраки, а такоже иные неупокоенные...»
С трудом оторвавшись от старинного фолианта, Каррас закрыл обложку и вновь потянулся к стопке книг.
— Так, что там у нас дальше? Хм-м... «Сказание о Готфриде Сорне». Довольно редкое издание, но здесь уже есть два экземпляра... «Под Оком Инноса» — географический трактат неизвестного мага Воды. Да у нас их несколько штук! «О предрассудках» бывшего верховного мага Огня Ксардаса, — презрительно скривил губы Каррас. Эта работа не пользовалась у обитателей монастыря особым почтением.
— О! Наставления мастера Цахры «Изготовление луков» и «О рудах земных» в одном томе. Замечательно! Известно всего два полностью сохранившихся экземпляра этой книги. Причём оба находятся на материке...
Маг заполнил ещё одну строку описи и вновь протянул руку к стопке. Сверху оказались несколько листков грубой рыхлой бумаги, сшитые полуистлевшим шнурком. Бумага потемнела и обтрепалась, неровные строчки были едва различимы. Первых страниц не было, но, вчитавшись в неразборчивый текст, маг понял, что это чей-то дневник.
«5-й день осеннего сезона, среда.
Господин наш, граф Бегрмар фон Миненталь, владетель Горного форта, совсем плох. Но хуже всего иное: как мы опасаемся, продал он свою душу Тьме.
Вчера утром старый слуга, вошедший в покои графа, дабы вынести ночную вазу, заметил два чёрных крыла, мелькнувших в оконном проёме. В воздухе же покоев витал запах серы.
7-й день осеннего сезона, пятница.
Сегодня в форт прибежал гонец от наместника. Он принёс весть о волнениях среди заключённых на рудниках, появлении в окрестностях неизвестных магов в чёрных мантиях и предостерегал нашего господина. Граф, принимавший гонца не поднимаясь с постели, расхохотался столь страшно, что молодая служанка Соня, которая подслушивала под дверью, затрепетала и едва не лишилась чувств от ужаса».
— Эге, да это записки кого-то из слуг старого графа Бергмара! Недаром о нём ходили недобрые слухи. Помнится, рассказывали ещё о якобы спрятанных им сокровищах и странном его завещании...
Перевернув страницу, Каррас вновь начал разбирать написанные неумелой рукой строки.
«11-й день осеннего сезона, вторник.
Стражник Имар, уснувший накануне в винном погребе, рассказал, что пробудился среди ночи в углу за бочкой старого монастырского от невнятного шума. Выглянув из своего убежища, узрел он в полутьме некие фигуры, весьма массивные и покрытые серой шерстью. Фигуры смутно шевелились и издавали невнятное бормотание. Имар вновь забился за бочку, где и был найден перед самым обедом управляющим, велевшим всыпать ему десяток плетей за неумеренное питие.
13-й день осеннего сезона, четверг.
Большинство слуг и воинов не верят Имару, называя его видения пьяным бредом. Но я думаю, что он говорит правду. Другие зловещие знаки также подтверждают — пришло время бежать из Форта и пробираться за перевал, в Хоринис, пока не стало поздно...»
— И что, это всё? — озадаченно пробормотал Каррас. Больше листов не было. Маг повернул последний из них и увидел на обратной стороне свежую надпись, сделанную при помощи угля уверенной привычной рукой: «Эта рукопись найдена на Минентальском перевале среди старых человеческих останков на второй день после падения Барьера».
— Видно, не дошёл, бедолага, — сокрушённо покачал головой Каррас. — Что ж он подробнее обо всём не написал? Может, не знал или...
Взяв следующую книгу, маг оборвал себя на полуслове. Странная это была книга. Написанная бисерным почерком на ровных прямоугольниках древесной коры и заключённая в деревянную обложку, она всем своим видом выделялась среди прочих томов. Заголовок её гласил: «Шугх Хаара-дха или Повесть Изгнания в вольном переводе с древнеорочьего, сделанном Ю-Берионом, верховным наставником Братства Спящего».
Кора страниц была шероховатой и приятной на ощупь, а ряды мелких округлых букв уводили в древность столь седую, что по спине Карраса побежали мурашки. Хотя ничего особенного в книге, в общем-то, не было.
«Все истинные народы, чьи тела, как и подобает, покрыты шерстью, пришли в мир сразу после драконов, людей-ящеров и прочих чешуйчатых тварей. И было истинных народов три: орки, тролли и гоблины. И не было тогда безволосых, жадных до богатств, земель и крови.
Много-много веков отцы наши жили по всему миру, сражаясь за него с драконами и людьми-ящерами. Жили, как завещано Предками — охотились, приносили жертвы духам и Огню. А когда приходил срок, храбро умирали в бою или на жертвеннике, присоединяясь к духам Предков. Тролли и гоблины жили в те времена так же, отличаясь от орков лишь ростом и обликом.
Но век от века стали расходиться пути истинных народов. Тролли забыли заветы предков, стали поклоняться Единому, который будто бы создал мир. Отказались от Огня и перестали обтесывать камень, чтобы угодить ему. Гоблины, слабые и трусливые, реже стали выходить на зверя, начали красть еду у орков и друг у друга.
Так прошли ещё многие-многие века. Орки продолжали следовать тропой Предков. Они узнали магию, научились плавить железо и огненную медь, высекли большие и прекрасные храмы в толщах гор. Стали ловить вепрей и горных баранов живыми, держать их в загонах. Ящеров прогнали на неприступные вершины и в глухие леса.
Гоблинов орки начали презирать и убивали, как только представлялся случай. Трусливые выродки прятались в скалах и гнилых пнях. Они ещё больше измельчали и растеряли дарованный им духами разум. От Огня они не отказались, ибо их слабые тела сильно донимал холод, но больших поселений и храмов не строили. А если и строили, то орки их разрушали.
Тролли совсем одичали. Они забыли разумную речь и своего Единого, превратившись в больших и сильных зверей. Правда, не все. Малая часть троллей, не верившая в Единого, сохранила разум и веру в Предков. Телом они стали меньше собратьев, хотя и крупнее орков».
— Подумать только! — проговорил Каррас, невольно скребя затылок. — Неужели у орков была такая история и написаны такие книги? Я и представить себе не мог подобного. Всегда считал их всего лишь хитрыми и опасными животными. А они, оказывается, тоже Огню поклонялись...
«Те тролли, что сохранили разум, быстро догнали народ орков в умениях и искусствах. Даже в магии! Они не только разводили скот, но и научились выращивать съедобные травы и плодовые деревья. Строили тёплые дома из камней, большие лодки и крылатые башни, в которых толкли зерно. Но храмов они не возводили и перестали приносить жертвы Огню и духам Предков. Их шаманы провозгласили, что души умерших переселяются во вновь рождённых. Получалось, что они поставили себя вровень с Предками. Они стали самих себя считать Предками!
Такого наши отцы стерпеть не могли. Они объявили троллям священную войну. Враги были многочисленны, сильны и свирепо защищались. Но отцы наши после трёх столетий сражений и великих подвигов победили извративших веру.
Духи Предков радовались, кружась вокруг небесного Огня, душам стольких храбрых воинов, погибших в бою.
Когда отцы наши одолели троллей, возомнивших себя Предками, народ орков расселился по всему миру. Тролли же были поголовно истреблены, а их души вознеслись на небо, ибо не рождалось больше новых тел, в которые они могли вселиться. Самые мудрые из шаманов во время своих плясок видели, как Предки сидят вокруг небесного Огня и отчитывают души заблудших, словно нашкодивших юнцов.
Правда, не все тролли-изменники были убиты. Малая часть их ушла в долину на юге острова Хор-Ниш и живёт там, как рассказывают, до сих пор. Они строят дома и бросают зерно в землю. Говорят, на лицах их перестали расти волосы, как у всех истинных народов. Век от века они вырождаются, их остается всё меньше. В насмешку над заблудшими наши отцы стали называть те места Долиной Предков.
Тролли, что ещё раньше превратились в зверей, обитают в лесах и на Просторной земле, что лежит на западе, и на островах, раскиданных по Большой воде».
— Да-а, — вновь пробормотал Каррас, — а я-то думал, что религиозные войны — изобретение людей. Что же это за Хор-Ниш такой с Долиной Предков? Неужели Хоринис?
В этот момент к нему подошёл, неслышно ступая, Хиглас и сказал:
— Знаешь, а этот Яркендар, кажется, был где-то здесь...
— Вот демон! — подскочил от неожиданности Каррас. — Как ты меня напугал!
— Прости, я не нарочно. Тут, видишь ли, очень любопытные сведения. И, похоже, необыкновенно важные...
— Что может быть важнее этого?
— Чего «этого»?
— Этой книги. Кажется, мы теперь знаем, за что орки ненавидят людей и почему они служат Белиару. Слушай!
«А потом в мир пришли безволосые. Они не дети этого мира и появились из пространств за его пределами. Голые и трусливые, они ничего не умели и всего боялись. Наши отцы охотились на них, если было мало другой дичи.
Но безволосые оказались хитры и коварны. Быстро научились делать оружие из камня, железа, а потом из огненной меди. Стали строить дома, разводить животных и бросать семена в землю. Овладели магией! Свои слабые тела безволосые придумали защищать железом и шкурами троллей, некогда принадлежавших к истинным народам.
Безволосые истребили наших отцов, а выживших изгнали в горы и болота. Они сожгли наши шатры и построили на нашей земле свои грязные города.
Но возмездие падёт на их головы! Великий шаман Крушак с острова Хор-Ниш видел в священной пляске, что грядёт Повелитель. Он вернёт силу народу орков и низвергнет безволосых, сделав часть их своими слугами, чтобы не лить напрасно кровь истинных».
— Крушак… Не тот ли это демон, о котором Корристо предупреждал нашего настоятеля Пирокара в своих письмах из-за Барьера? — задумчиво морща лоб, произнёс Хиглас.
— Скорее всего, так и есть. Видно, орочий колдун что-то напутал, призывая своего «Повелителя», — последнее слово Каррас произнёс с едкой насмешкой, — и отдал себя во власть какого-то исчадья Бездны.
— Такое нередко случается с язычниками и отщепенцами, изменившими Инносу. Ты же знаешь брат, сколь часто попадают они в сети зла.
— Чего это ты заговорил, как Серпентес во время утренней проповеди? — удивился Каррас.
— Да вот как раз его вспомнил. Попытался представить, что он скажет, когда прочтёт эту книгу.
— Какая разница, что он скажет! Это ни в малейшей мере не умаляет ценности содержащихся в этой книге знаний.
— Сведения об истоках ненависти орков к людям, конечно, довольно любопытны, — покачал головой Хилгас. — Но какая в них практическая польза? Как они помогут в нашей борьбе со злом?
— И ты ещё спрашиваешь? Да теперь мы…
Речь Карраса была прервана негромким скрипом отворившейся двери. Красноватые язычки свечного пламени дрогнули от струи прохладного воздуха, огромные тени обоих магов заплясали на каменной кладке древней стены библиотеки. В дверном проёме на фоне сизого предрассветного сумрака темнел силуэт высокого человека в одеянии послушника. Заметив стоящих у кафедры магов, он запер за собой дверь и шагнул вперёд. Теперь свет упал на его лицо — довольно молодое, с грубоватыми чертами и многодневной щетиной на подбородке.
— Здравствуйте, почтенные, — произнёс он голосом, в котором можно было различить что угодно, но только не почтение.
— Да озарит Иннос твой путь, сын мой, — ответил Каррас. Кто ты и как сюда попал?
— Я недавно в монастыре. Мастер Парлан дал мне ключ от библиотеки с разрешения настоятеля Пирокара, — был ответ.
— Что же привело тебя в нашу сокровищницу знаний? — взял слово Хиглас.
— Мне нужны кое-какие сведения.
— И какие же? — снова перехватил инициативу Каррас.
— Расскажите, что такое зло.
— Конечно же, мы расскажем тебе и об этом, и о многом другом, раз такова воля Пирокара, — медленно ответил Каррас, многозначительно переглянувшись с Хигласом. — Но сначала ответь нам на один вопрос...
— Конечно. Спрашивайте, — нетерпеливо склонил голову послушник.
— Знаешь ли ты, почему орки так ненавидят людей? В чём причина этой вражды?
— Разумеется, знаю. Они — орки, а мы — люди. Вот и вся причина. Когда мы видим их, то хватаемся за оружие. Как и они при виде любого из нас. Впрочем, с некоторыми их них можно и договориться, но для этого нужно желание с обеих сторон и… некоторая широта взглядов, — произнося это, послушник лишь на миг запнулся, подыскивая подходящее слово.
— Слышал?! — расхохотался Хиглас.
Каррас в ответ только сокрушённо пожал плечами.
Рассказ, навеянный «Глобал-модом».
Укрепив дух молитвой Инносу, побеседовав о сущности Света с Мардуком во время скромного ужина, Каррас направился в монастырскую библиотеку. В ней он проводил большую часть времени, порой забывая о сне, пище и иных потребностях бренного тела. Перелистывая пожелтевшие страницы пыльных томов, разворачивая хрупкие от древности свитки, Каррас выискивал в них крупицы мудрости. В этом было его служение. Ведь мудрость и древние знания, порой совершенно забытые, нужны в войне с извечным Врагом не меньше, а, пожалуй, и больше, чем клинки из магического металла.
Окинув взглядом темнеющее небо, на котором уже зажигались слабо мерцающие звёзды, и вдохнув холодного воздуха, Каррас поднялся по ступеням и потянул на себя тихо скрипнувшую дверь. Библиотека монастыря Огня давно стала его вторым домом. Да что там вторым! Основным и единственным! Только здесь он чувствовал себя на своём месте. Здесь душа его находила насущную пищу, и здесь было его место в строю воинов Порядка и Света.
Сегодня Каррасу предстояла особенная работа. Два дня назад из Миненталя пришёл молодой маг. Он был измучен и подавлен, но на бледном, покрытом свежими ссадинами лице яростно светились умные пронзительные глаза. Назвался Мильтеном, учеником Корристо. Рассказал о падении Барьера и последних днях каторги, которую огненный купол отгораживал все эти годы от остального мира. Он ещё много чего рассказывал собравшимся в храме высшим магам, которые сосредоточенно слушали его, лишь изредка задавая вопросы.
Кроме известий, удивительных и порой страшных, молодой маг принёс с собой потёртую кожаную сумку. Она была чем-то плотно набита и имела, судя по всему, вес немалый. Мильтен устало опустил свою ношу прямо на каменные плиты храма и направился к Пирокару. О содержимом сумки ученик Корристо вспомнил только к исходу второго дня. В ней оказались книги, вынесенные им из сошедшего с ума Миненталя. Сумка была перенесена в библиотеку, и Каррасу было поручено разобрать её содержимое и составить опись. Именно этим он и собирался заняться этой ночью.
В библиотеке, как всегда, было тихо, сумрачно и уютно. Пахло пылью, старым пергаментом и временем. Чуть заметно колыхались огоньки светильников. От забитых книгами деревянных стеллажей на вымощенный мелкими каменными плитками пол ложились мягкие тени. В своём углу у дальней стены негромко шелестел страницами Хиглас. Он, как и Каррас, работал здесь сутки напролёт, прочитывая том за томом, переводя с мёртвых языков тёмные, запутанные тексты по демонологии и космогонии, а потом занося отфильтрованные и дистиллированные знания в длинные свитки. Вот и сейчас Хиглас отодвинул толстый фолиант и заскрипел пером, что-то неразборчиво бормоча.
Каррас направился к своему обычному месту — кафедре, служившей и для чтения, и для письма.
Сумка Мильтена, которую принёс сюда по распоряжению Ультара кто-то из послушников, темнела на полу. От неё веяло неразгаданными тайнами и загадками. Волнуясь, Каррас наклонился над сумкой и не без труда ослабил узел на кожаных завязках. Стал один за другим извлекать на свет потрёпанные тома в кожаных и матерчатых обложках, свитки, кое-как сшитые пачки листов, порой обгоревших по краям и покрытых бурыми пятнами, сквозь которые проступали неровные, едва различимые строчки. Сложив всё это богатство высокой стопкой рядом с кафедрой, Каррас ещё раз заглянул в сумку, убедившись, что действительно ничего не пропустил. Сумка была пуста, если не считать маленькой засохшей ветки, видимо попавшей туда во время пути Мильтена из каторжной долины.
Каррас нарочито спокойно и неспешно достал чернильницу, искусно вырезанную из куска сине-зелёного с красными прожилками камня. Осмотрел остро заточенные перья. Развернул свиток нового, призывно желтеющего пергамента, выделанного из шкуры молодой овцы. И, наконец, протянул руку к лежащей сверху книге в тёмном переплёте. С трепетом поднял обложку и ощутил разочарование, прочтя на форзаце заголовок: «Охота и добыча».
Затем были два наставления по алхимии, содержание которых было известно любому послушнику, свиток с описанием отделения жвал ползуна и использования получаемого из них секрета. И это Мильтен тащил из Миненталя, рискуя жизнью на каждом шагу?
Каррас вздохнул, но, тем не менее, прилежно заносил названия книг в список. Уже ничего особенного не ожидая, он раскрыл очередной том и замер, вчитываясь в выведенные архаичными рунами строки заголовка.
— Никогда не слышал о такой книге, — проговорил про себя Каррас, записывая в свиток её название: «История мира, изложенная смиренным Сундарионом, высшим магом Круга Воды».
Первые страницы были в очень плохом состоянии. На восстановление их содержания требовалось немало времени, терпения и изобретательности. Но этим можно будет заняться позже. Осторожно пролистав несколько ветхих страниц, он добрался до ясно различимого текста:
«...После падения Яркендара под гневом Аданоса известная нам часть Мордрага погрузилась в хаос. Повсюду свирепствовали ненастья, мор, голод и разбойничьи шайки. Города и храмы разрушались, торговые тракты приходили в запустение, поля зарастали лесом. И так было целое столетие.
В прежние годы Яркендар основал несколько поселений на Питхорме, иных лежащих близ Хориниса островах и материке.
Одна из колоний, названная Венгердаром, была расположена на восточном побережье материка. Она также пришла в запустение, но в округе оставалось немало потомков яркендарцев, сохранявших веру в Аданоса. Заключив союз с окрестными варварскими племенами, поклонявшимися огню и солнцу, они создали государство, которое в более поздние времена стало именоваться Старой Империей. От основания её ведётся нынешнее летосчисление. На руинах же древнего Венгердара выросла новая столица — Венгард».
— Напыщенные наглецы! — воскликнул Каррас, яростно захлопнув обложку. — Надо же, «варварские племена, поклонявшиеся огню»! Да что они о себе думают?
Сразу же устыдившись этой вспышки, Каррас загнал подальше рвавшееся к кистям рук боевое пламя и глубоко задышал, приводя в разум Порядок. Его возглас привлёк внимание Хигласа, который покинул своё место и пересёк зал, чтобы узнать, что так взволновало собрата.
— Вот, полюбуйся! — сердито сунул Каррас книгу в руки Хигласу. Тот, чуть прищурившись, быстро пробежал глазами строчки рун и поднял удивлённый взгляд.
— А что это за Яркендар такой?
— Откуда я знаю? Наверняка какая-нибудь рыбацкая деревня, смытая штормом, полудикие жители которой поклонялись Аданосу!
— Не похоже что-то, — задумчиво теребя аккуратно подстриженную тёмную бородку, пробормотал Хиглас. — Ты не будешь возражать, если я возьму эту книгу и ознакомлюсь с ней подробнее?
— Нет, конечно, у меня и без неё полно работы, — проворчал Каррас, открывая очередной том. Едва прочтя несколько строк, написанных витиеватым почерком по старо-миртански, он забыл и о Хигласе, и о своём недавнем гневе.
«Невежды, разум коих не озарён светом Инноса, уверяют, будто орки, драконы, снепперы и прочие чудовища созданы Белиаром или явились порождениями чёрной волшбы тёмных магов. Как же заблуждаются сии суеверы! Всякому, кто коснулся оком мысленным святого Огня и упорядочил ум свой знакомством с трудами древних магов, ясно, что Белиар, равно как и его слуги, не могут ничего создать. Ибо Отец Хаоса не наделён даром творения и созидания подобно светлому Инносу и Аданосу. Белиар и слуги Тьмы способны токмо уничтожать и искажать созданное прежде.
Что же касаемо Зверя, избранного Белиаром, о коем толкуют в своих проповедях маги Воды, то некоторые из многоучёных служителей Инноса, а за ними вослед и я грешный, убеждены, что Зверь тот токмо духом и разумом принадлежал Тьме, а телом был человек. Пустил он в душу свою Хаос и стал служить Врагу. И был он первым Избранным Тьмы...»
— Клянусь Светом, это же анонимная монография «О бестиях»! — радостным шёпотом воскликнул Каррас. — Ценнейший труд, от которого сохранились разрозненные фрагменты. Никому ещё не попадался полностью уцелевший экземпляр!
Дрожащей от азарта рукой он внёс в свой список короткое название и вновь погрузился в чтение.
«Драконы порождены были стихиями и приведены в мир прежде прочих разумных, дабы хранить устои его. Но сим чешуйчатым монструозиям блеск злата оказался всего милее. Белиар, как известно, щедро награждает прислужников своих презренным металлом, коего во владениях его подземных превеликое множество. И посему многие драконы стали служить ему и немало зла чинить людям. Впоследствии же большинство оных тварей были истреблены смелыми рыцарями или изгнаны магами Огня.
Кроме истинных драконов, наделённых разумом и дыханием огненным, создал Аданос множество иных, зверям неразумным подобных, дабы населить ими моря и земли. Так меньший брат Инноса тщился установить равновесие между изобилием и скудостью, ужасом и безопасностью, бедствиями и благоденствием.
Опричь зверей неразумных, всех бестий, кои вред чинят людям, делят на три разновидности. Самые зловредные, ибо наделены разумом и собственной волей, — нелюди. К сим относить достоит безбожных орков, гоблинов и ящеролюдей. Иные такоже причисляют к таковым и троллей, но, по разумению моему, твари сии обделены смыслом и нарекаться должны зверями.
Нечисть, злой волшбой из-за пределов нашего мира вызванная: демоны, гарпии смрадные, големы разноличные. Последних, впрочем, иные полагают сродственными стихиям, подобно драконам.
Нежить, сиречь мёртвые останки, в кои некроманты нечестивые вдыхают подобие жизни: мертвяки ходячие, рекомые зомби или гули, скелеты людей, зверей и нелюди, призраки, а такоже иные неупокоенные...»
С трудом оторвавшись от старинного фолианта, Каррас закрыл обложку и вновь потянулся к стопке книг.
— Так, что там у нас дальше? Хм-м... «Сказание о Готфриде Сорне». Довольно редкое издание, но здесь уже есть два экземпляра... «Под Оком Инноса» — географический трактат неизвестного мага Воды. Да у нас их несколько штук! «О предрассудках» бывшего верховного мага Огня Ксардаса, — презрительно скривил губы Каррас. Эта работа не пользовалась у обитателей монастыря особым почтением.
— О! Наставления мастера Цахры «Изготовление луков» и «О рудах земных» в одном томе. Замечательно! Известно всего два полностью сохранившихся экземпляра этой книги. Причём оба находятся на материке...
Маг заполнил ещё одну строку описи и вновь протянул руку к стопке. Сверху оказались несколько листков грубой рыхлой бумаги, сшитые полуистлевшим шнурком. Бумага потемнела и обтрепалась, неровные строчки были едва различимы. Первых страниц не было, но, вчитавшись в неразборчивый текст, маг понял, что это чей-то дневник.
«5-й день осеннего сезона, среда.
Господин наш, граф Бегрмар фон Миненталь, владетель Горного форта, совсем плох. Но хуже всего иное: как мы опасаемся, продал он свою душу Тьме.
Вчера утром старый слуга, вошедший в покои графа, дабы вынести ночную вазу, заметил два чёрных крыла, мелькнувших в оконном проёме. В воздухе же покоев витал запах серы.
7-й день осеннего сезона, пятница.
Сегодня в форт прибежал гонец от наместника. Он принёс весть о волнениях среди заключённых на рудниках, появлении в окрестностях неизвестных магов в чёрных мантиях и предостерегал нашего господина. Граф, принимавший гонца не поднимаясь с постели, расхохотался столь страшно, что молодая служанка Соня, которая подслушивала под дверью, затрепетала и едва не лишилась чувств от ужаса».
— Эге, да это записки кого-то из слуг старого графа Бергмара! Недаром о нём ходили недобрые слухи. Помнится, рассказывали ещё о якобы спрятанных им сокровищах и странном его завещании...
Перевернув страницу, Каррас вновь начал разбирать написанные неумелой рукой строки.
«11-й день осеннего сезона, вторник.
Стражник Имар, уснувший накануне в винном погребе, рассказал, что пробудился среди ночи в углу за бочкой старого монастырского от невнятного шума. Выглянув из своего убежища, узрел он в полутьме некие фигуры, весьма массивные и покрытые серой шерстью. Фигуры смутно шевелились и издавали невнятное бормотание. Имар вновь забился за бочку, где и был найден перед самым обедом управляющим, велевшим всыпать ему десяток плетей за неумеренное питие.
13-й день осеннего сезона, четверг.
Большинство слуг и воинов не верят Имару, называя его видения пьяным бредом. Но я думаю, что он говорит правду. Другие зловещие знаки также подтверждают — пришло время бежать из Форта и пробираться за перевал, в Хоринис, пока не стало поздно...»
— И что, это всё? — озадаченно пробормотал Каррас. Больше листов не было. Маг повернул последний из них и увидел на обратной стороне свежую надпись, сделанную при помощи угля уверенной привычной рукой: «Эта рукопись найдена на Минентальском перевале среди старых человеческих останков на второй день после падения Барьера».
— Видно, не дошёл, бедолага, — сокрушённо покачал головой Каррас. — Что ж он подробнее обо всём не написал? Может, не знал или...
Взяв следующую книгу, маг оборвал себя на полуслове. Странная это была книга. Написанная бисерным почерком на ровных прямоугольниках древесной коры и заключённая в деревянную обложку, она всем своим видом выделялась среди прочих томов. Заголовок её гласил: «Шугх Хаара-дха или Повесть Изгнания в вольном переводе с древнеорочьего, сделанном Ю-Берионом, верховным наставником Братства Спящего».
Кора страниц была шероховатой и приятной на ощупь, а ряды мелких округлых букв уводили в древность столь седую, что по спине Карраса побежали мурашки. Хотя ничего особенного в книге, в общем-то, не было.
«Все истинные народы, чьи тела, как и подобает, покрыты шерстью, пришли в мир сразу после драконов, людей-ящеров и прочих чешуйчатых тварей. И было истинных народов три: орки, тролли и гоблины. И не было тогда безволосых, жадных до богатств, земель и крови.
Много-много веков отцы наши жили по всему миру, сражаясь за него с драконами и людьми-ящерами. Жили, как завещано Предками — охотились, приносили жертвы духам и Огню. А когда приходил срок, храбро умирали в бою или на жертвеннике, присоединяясь к духам Предков. Тролли и гоблины жили в те времена так же, отличаясь от орков лишь ростом и обликом.
Но век от века стали расходиться пути истинных народов. Тролли забыли заветы предков, стали поклоняться Единому, который будто бы создал мир. Отказались от Огня и перестали обтесывать камень, чтобы угодить ему. Гоблины, слабые и трусливые, реже стали выходить на зверя, начали красть еду у орков и друг у друга.
Так прошли ещё многие-многие века. Орки продолжали следовать тропой Предков. Они узнали магию, научились плавить железо и огненную медь, высекли большие и прекрасные храмы в толщах гор. Стали ловить вепрей и горных баранов живыми, держать их в загонах. Ящеров прогнали на неприступные вершины и в глухие леса.
Гоблинов орки начали презирать и убивали, как только представлялся случай. Трусливые выродки прятались в скалах и гнилых пнях. Они ещё больше измельчали и растеряли дарованный им духами разум. От Огня они не отказались, ибо их слабые тела сильно донимал холод, но больших поселений и храмов не строили. А если и строили, то орки их разрушали.
Тролли совсем одичали. Они забыли разумную речь и своего Единого, превратившись в больших и сильных зверей. Правда, не все. Малая часть троллей, не верившая в Единого, сохранила разум и веру в Предков. Телом они стали меньше собратьев, хотя и крупнее орков».
— Подумать только! — проговорил Каррас, невольно скребя затылок. — Неужели у орков была такая история и написаны такие книги? Я и представить себе не мог подобного. Всегда считал их всего лишь хитрыми и опасными животными. А они, оказывается, тоже Огню поклонялись...
«Те тролли, что сохранили разум, быстро догнали народ орков в умениях и искусствах. Даже в магии! Они не только разводили скот, но и научились выращивать съедобные травы и плодовые деревья. Строили тёплые дома из камней, большие лодки и крылатые башни, в которых толкли зерно. Но храмов они не возводили и перестали приносить жертвы Огню и духам Предков. Их шаманы провозгласили, что души умерших переселяются во вновь рождённых. Получалось, что они поставили себя вровень с Предками. Они стали самих себя считать Предками!
Такого наши отцы стерпеть не могли. Они объявили троллям священную войну. Враги были многочисленны, сильны и свирепо защищались. Но отцы наши после трёх столетий сражений и великих подвигов победили извративших веру.
Духи Предков радовались, кружась вокруг небесного Огня, душам стольких храбрых воинов, погибших в бою.
Когда отцы наши одолели троллей, возомнивших себя Предками, народ орков расселился по всему миру. Тролли же были поголовно истреблены, а их души вознеслись на небо, ибо не рождалось больше новых тел, в которые они могли вселиться. Самые мудрые из шаманов во время своих плясок видели, как Предки сидят вокруг небесного Огня и отчитывают души заблудших, словно нашкодивших юнцов.
Правда, не все тролли-изменники были убиты. Малая часть их ушла в долину на юге острова Хор-Ниш и живёт там, как рассказывают, до сих пор. Они строят дома и бросают зерно в землю. Говорят, на лицах их перестали расти волосы, как у всех истинных народов. Век от века они вырождаются, их остается всё меньше. В насмешку над заблудшими наши отцы стали называть те места Долиной Предков.
Тролли, что ещё раньше превратились в зверей, обитают в лесах и на Просторной земле, что лежит на западе, и на островах, раскиданных по Большой воде».
— Да-а, — вновь пробормотал Каррас, — а я-то думал, что религиозные войны — изобретение людей. Что же это за Хор-Ниш такой с Долиной Предков? Неужели Хоринис?
В этот момент к нему подошёл, неслышно ступая, Хиглас и сказал:
— Знаешь, а этот Яркендар, кажется, был где-то здесь...
— Вот демон! — подскочил от неожиданности Каррас. — Как ты меня напугал!
— Прости, я не нарочно. Тут, видишь ли, очень любопытные сведения. И, похоже, необыкновенно важные...
— Что может быть важнее этого?
— Чего «этого»?
— Этой книги. Кажется, мы теперь знаем, за что орки ненавидят людей и почему они служат Белиару. Слушай!
«А потом в мир пришли безволосые. Они не дети этого мира и появились из пространств за его пределами. Голые и трусливые, они ничего не умели и всего боялись. Наши отцы охотились на них, если было мало другой дичи.
Но безволосые оказались хитры и коварны. Быстро научились делать оружие из камня, железа, а потом из огненной меди. Стали строить дома, разводить животных и бросать семена в землю. Овладели магией! Свои слабые тела безволосые придумали защищать железом и шкурами троллей, некогда принадлежавших к истинным народам.
Безволосые истребили наших отцов, а выживших изгнали в горы и болота. Они сожгли наши шатры и построили на нашей земле свои грязные города.
Но возмездие падёт на их головы! Великий шаман Крушак с острова Хор-Ниш видел в священной пляске, что грядёт Повелитель. Он вернёт силу народу орков и низвергнет безволосых, сделав часть их своими слугами, чтобы не лить напрасно кровь истинных».
— Крушак… Не тот ли это демон, о котором Корристо предупреждал нашего настоятеля Пирокара в своих письмах из-за Барьера? — задумчиво морща лоб, произнёс Хиглас.
— Скорее всего, так и есть. Видно, орочий колдун что-то напутал, призывая своего «Повелителя», — последнее слово Каррас произнёс с едкой насмешкой, — и отдал себя во власть какого-то исчадья Бездны.
— Такое нередко случается с язычниками и отщепенцами, изменившими Инносу. Ты же знаешь брат, сколь часто попадают они в сети зла.
— Чего это ты заговорил, как Серпентес во время утренней проповеди? — удивился Каррас.
— Да вот как раз его вспомнил. Попытался представить, что он скажет, когда прочтёт эту книгу.
— Какая разница, что он скажет! Это ни в малейшей мере не умаляет ценности содержащихся в этой книге знаний.
— Сведения об истоках ненависти орков к людям, конечно, довольно любопытны, — покачал головой Хилгас. — Но какая в них практическая польза? Как они помогут в нашей борьбе со злом?
— И ты ещё спрашиваешь? Да теперь мы…
Речь Карраса была прервана негромким скрипом отворившейся двери. Красноватые язычки свечного пламени дрогнули от струи прохладного воздуха, огромные тени обоих магов заплясали на каменной кладке древней стены библиотеки. В дверном проёме на фоне сизого предрассветного сумрака темнел силуэт высокого человека в одеянии послушника. Заметив стоящих у кафедры магов, он запер за собой дверь и шагнул вперёд. Теперь свет упал на его лицо — довольно молодое, с грубоватыми чертами и многодневной щетиной на подбородке.
— Здравствуйте, почтенные, — произнёс он голосом, в котором можно было различить что угодно, но только не почтение.
— Да озарит Иннос твой путь, сын мой, — ответил Каррас. Кто ты и как сюда попал?
— Я недавно в монастыре. Мастер Парлан дал мне ключ от библиотеки с разрешения настоятеля Пирокара, — был ответ.
— Что же привело тебя в нашу сокровищницу знаний? — взял слово Хиглас.
— Мне нужны кое-какие сведения.
— И какие же? — снова перехватил инициативу Каррас.
— Расскажите, что такое зло.
— Конечно же, мы расскажем тебе и об этом, и о многом другом, раз такова воля Пирокара, — медленно ответил Каррас, многозначительно переглянувшись с Хигласом. — Но сначала ответь нам на один вопрос...
— Конечно. Спрашивайте, — нетерпеливо склонил голову послушник.
— Знаешь ли ты, почему орки так ненавидят людей? В чём причина этой вражды?
— Разумеется, знаю. Они — орки, а мы — люди. Вот и вся причина. Когда мы видим их, то хватаемся за оружие. Как и они при виде любого из нас. Впрочем, с некоторыми их них можно и договориться, но для этого нужно желание с обеих сторон и… некоторая широта взглядов, — произнося это, послушник лишь на миг запнулся, подыскивая подходящее слово.
— Слышал?! — расхохотался Хиглас.
Каррас в ответ только сокрушённо пожал плечами.
2007-2012 гг.