Межфорумный конкурс Обсуждение работ по теме: "Моря Мордрага: под черным флагом"

[Августин]

Правила и конкурсные работы
С 245-го сообщения обсуждение работ и голосования
376-ое сообщение – результаты
Далее 376-го сообщения – дальнейшее обсуждение

Обсуждение работ по теме: "Королевство в огне: между севером и югом"
Обсуждение работ по теме: "Мир глазами орка"
Обсуждение работ по теме: "Моря Мордрага: под черным флагом" <<< вы здесь
Обсуждение работ по теме: "Загадки Яркендара"
Обсуждение работы по теме: "Становление Нового лагеря"

Голосование третьего ежегодного литературного конкурса "Неизведанная Готика"

В этой теме обсуждаем работы по теме, указанной в теме темы.

История корсара.​

Спойлер

История корсара​

Оставляя в кильватере пенящуюся струю белового цвета, джекасс «Фортуна» несся навстречу Оку Инноса. Это был единственный в своем роде корабль: золоченые обводы корпуса, косые паруса на всех мачтах, кроме нескольких верхних прямых на фок-мачте, и резная скульптура на носу судна, изображавшая полуобнаженную женщину, прикрывающуюся одной рукой простыней. Это было поистине красивый и, одновременно с этим, грозный властитель морей.
Капитан, одетый в клепаную куртку темно-бардового цвета, стоял, опершись о руль. Его голову от нещадно пекущего Ока Инноса прикрывала черная треуголка. Капитана звали Ленолл, он был старым и опытным моряком, много повидавшим и многое пережившим. Миртанское море, Южные острова, остров Хоринис – он побывал везде, куда могла занести его «Фортуна».
Подставив бородатое лицо пенящимся брызгам, Ленолл вдохнул соленый воздух Миртанского моря. Скрип качающейся палубы под ногами, солоноватый привкус во рту, лихие абордажи, запах пороха – он не мог без всего этого. Это была его жизнь, та жизнь, о которой он мечтал еще будучи практически несмышленым клопом.
– Судно слева по борту! – раздался сверху голос. Капитан Ленолл поднял голову наверх, сощурив глаза от яркого света, и увидел в гнезде, прикрепленному к практически к самой верхушке грот-мачты, впередсмотрящего. Тот одной рукой придерживался за канат, а другую руку сложил козырьком на лбу и смотрел куда-то вдаль. Вглядевшись туда же, капитан ничего не увидел, лишь отражающая в себе Око Инноса синяя гладь моря. Но оно и не удивительно: возраст у него уже не тот, а в гнездо отправляются лишь самые молодые с острыми, как у орла, глазами.
Впрочем, вскоре он и сам увидел, как в море появилась белая точка, быстро увеличивающаяся в размерах. Через некоторое время можно было увидеть очертания парусов и корпус судна. Если глаза Ленолла его не обманывали (а это случалось очень редко), то к ним стремительно несся на волнах барк.
– Флаг Миртаны! – вновь закричал впередсмотрящий, когда смог разглядеть белое полотно с разрезающим воздух на своих крыльях орлом на верхушке грот-мачты.
– Приготовиться к бою! – рявкнул Ленолл. Тут же после его команды казалось бывшая сонной до этого момента команда корабля задвигалась, сразу же послышался все нарастающий топот.
– Живее, ленивые крысы! – проорал какой-то человек в рупор с пестрым платком на голове с неестественно кривым носом – возможно, его сломали в драке. Несколько матросов начали взбираться наверх по вантам, другие стали раздувать фитили и заряжать пушки, а остальные принялись вооружаться. Никто не сидел без дела.
– Поднять «Веселого Роджера», - последовала новая команда от капитана, а когда все приготовления закончились, и наступила относительная тишина, Ленолл продолжил: – Судно беречь, бить только по парусам! На абордаж пойдут группы Дейса и Флейна. Хафир, ты со своими парнями будешь в резерве.
Таиться смысла не было. Джекасс «Фортуна» был хорошо известен не только в Миртанском море, но и далеко за его пределами. На верхушку грот-мачты скользнуло черное полотно с белым оскаленным черепом с двумя скрещенными ножами под ним.
На бриге тоже пришли в движение, когда сообразили, с кем они повстречались. Корабль тут же повернул в сторону, становясь по ветру. Драться с одним из самых беспощадных и страшных капитанов во всех близлежащих водах они не собирались. Тут же раскрылись дополнительные паруса, наполняясь свежим ветром.
Ленолл слегка повернул штурвал, и джекасс, послушный его воле, повернул следом, устремившись вслед за беглецом. Капитан презрительно ухмыльнулся – бездари, им бы следовало занять такое положение, при котором джекасс со своим косым парусном вооружением пошел бы против ветра, сейчас же «Фортуна» имела огромные шансы на то, чтобы догнать противника.
Корабли начали сближаться. Когда же они сблизились на расстояние прямого выстрела, с носовой части пиратского корабля прогремели две пушки, окутываясь темно-серым пороховым дымом. Недалеко от брига шлепнулось два ядра, подняв столбы брызг. Выругавшись, канониры на носу начали брать новый прицел. Когда пушки были вновь перезаряжены, стрелки вновь поднесли фитили к пушкам. Но они вновь промахнулись, ядра шлепнулись в двух метрах от брига.
Это были салочки, где наградой за участие могло быть либо спасение, либо смерть от рук безжалостных головорезов. Одни хотели грабить и убивать, а другие – просто выжить.
Сделав легкий поворот, бриг развернулся левым бортом к пиратскому судну и выстрелил из четырех бортовых пушек. Прицел был взят слишком поспешно, и ни один снаряд не долетел. Зато ответ пиратов оказался убийственно точен, все два ядра, пущенные из носовых пушек джекасса, вонзились в корпус брига выше ватерлинии.
Лейн был спокоен. Несмотря на то, что он был самым молодым в команде жестокого капитана Ленолла, он был, тем не менее, довольно-таки опытным моряком. С самого детства он, подобно своему отцу-пирату, путешествовал по морям вместе с ним, набираясь у того опыта. Когда же отец погиб во время боя, а вместе с ним утонул и их корабль, нелегкая вывела пятнадцатилетнего подростка к старому знакомому отца – капитану Леноллу. Почти три года прошло с того момента, когда он вступил в его команду, а он так и продолжал плавать под командой знаменитого пирата.
Лейн был причислен к абордажной роте Флейна. Эта группа должна была высадиться на носу брига, который, как оказалось, назывался «Мирабель», а Дэйс со своими людьми должен был атаковать с кормы.
Наконец, джекасс догнал своего противника, Ленолл тут же крутанул руль, и корабли сравнялись. Джекасс был не лучшим ходоком при попутном ветре, поэтому сейчас преимущество было на стороне миртанцев. Но заранее заряженные книппелями пушки правого борта пиратского корабля будто взорвались. Снаряды с огромной скоростью прошивали паруса насквозь, вот один снаряд удачно попал в фок-мачту, которая с треском начала заваливаться набок. Ванты оказались крепкими, они и удержали переднюю мачту на весу, но теперь бриг начало сильно кренить влево. Сразу же забегали матросы на бриге, замелькали топоры и сабли с мечами, обрубающие ванты. Вскоре вся верхняя часть фок-мачты рухнула в воду, подняв огромный столб брызг.
«Фортуна» резко повернула вправо, сближаясь с противником. Канониры миртанцев все же очнулись, и с левого борта их корабля последовало в разнобой несколько выстрелов: три ядра пробили корпус джекасса, а четвертое пролетело, ничего не задев, выше. Пиратский корабль тут же вновь повернулся влево, сдвигаясь с бригом вплотную. Послышался треск ударившихся друг о друга судов. Прятавшиеся все это время за высоким фальшбортом корсары резко вскочили и выбросили вперед абордажные крючья. Два корабля оказались мгновенно сцеплены.
– Арбалетчики, не дайте им отцепиться, - сквозь гарь взрывающегося пороха, тяжелый дым, завывания ветра и треск дерева послышался спокойный и уверенный голос капитана Ленолла. Тут же десяток пиратов, держащих в руках заряженные арбалеты, вскинули свои оружия и выстрелили. Густо оперенные болты начали с близкого расстояния прошивать куртки матросов, пытавшихся отодрать крючья и расцепить корабли.
– За мной, ублюдки! – проорал Флейн, держа в одной руке маленький арбалет, а в другой – саблю. И, подавая остальным пример, первым прыгнул на палубу вражеского корабля. Выстрелил из арбалета, убив болтом какого-то матроса, и взмахнул саблей. Следом за ним начали прыгать остальные.
Лейн был в числе первых. Вытащив свою излюбленную, прошедшую с ним множество боев саблю, он ринулся в атаку. Быстро присел, крутанувшись на полусогнутых ногах, избегая свистящего клинка над головой, и рубанул противника поперек живота в повороте. На доски хлынула горячая кровь, и матрос рухнул, как подкошенный. Лейн тут же рубанул кого-то в спину, не заботясь о честности поединка.
Через несколько минут на носу судна не осталось ни одного живого врага, и корсары, не теряя времени, вновь устремились в атаку, но теперь уже они атаковали центральную часть верхней палубы. Со стороны кормы тоже слышался отчаянный лязг стали.
Команда брига дралась с отчаянием обреченных. Они знали, с каким противником имеют дело, и ожесточали свои сердца тем, что их не пощадят.
Лейн, расправившись со своим очередным противником, перекатился вперед и, не вставая, нанес удар снизу вверх в живот, и тут же сделал кувырок назад, чтобы на него не попала лишняя порция крови.
Ловкач. Такое прозвище дали Лейну пираты Ленолла за то, что тот всегда в движении, он всегда кружит, всегда скачет вокруг противника, выискивая слабые места. Так его учил сражаться отец, и Ловкач не только запомнил его советы, но и развил, как смог, эту технику борьбы.
Вскоре все было кончено. Остатки команды брига на верхней палубе были побеждены.
– Флейн, бери на себя каюты, а я возьму трюм, - проорал Дэйс. Флейн кивнул, подавая знак своим людям.
Вскоре корсары шагнули внутрь брига с оружием наготове. Командир абордажной роты шел первым со вновь перезаряженным арбалетом в одной руке и саблей в другой. Группа тут же рассеялась, чтобы быстрее прочесать каюты.
Получилось так, что Ловкач Лейн пошел один. Когда он зашел в выбранную им каюту, то сначала ничего не увидел и уже решил развернуться и уйти, как вдруг услышал тихий всхлип. Шел он откуда-то от кровати, закрытой красной ширмой. Он осторожно приблизился и кончиком сабли приоткрыл ширму. Поджав под себя колени, на кровати сидела молодая девушка лет девятнадцати. Ее черные волосы были слегка растрепаны, а сапфировые глаза смотрели со страхом на вошедшего человека. Девушка закрывалась одеялом, надвинув его до самого носа, словно этим самым пыталась защититься от всех невзгод и несчастий этого мира.
Сзади послышался топот, и, обернувшись, Лейн увидел двух пиратов, ворвавшихся в одну с ним каюту. Они вмиг оценили ситуацию и двинулись к кровати с ухмылками.
– А эта ничего, – сказал один из пиратов. Сквозь приоткрытый в мерзкой ухмылке рот были видны два неполных ряда желтых зубов. – Ловкач, с братьями принято делиться. – Пират с хитрым прищуром ткнул Лейна локтем в живот.
Ловкач вдруг почувствовал в себе бешеную злобу, даже сам не поняв отчего.
– Эта девушка – моя добыча, Баск, я ее нашел, – стараясь дышать ровно и не показать обуревавшую его ярость, сказал он.
– Ха, но ведь ты не против, чтобы мы с ней немного позабавились, правда ведь? – добавил второй пират.
– Против! – резко отрезал Лейн, развернувшись к девушке спиной, и встал перед двумя собратьями по ремеслу. – Как член Братства Морей, я имею право потребовать любую добычу, какую захочу.
Несколько минут пираты буравили друг друга взглядами.
– Ладно, – неожиданно покладисто сказал Баск, известный своим ослиным упрямством. – Тогда мы пошли. – И он ушел, увлекая за собой сопротивлявшегося второго пирата.
Когда морские разбойники ушли, Ловкач еще некоторое время смотрел им вслед, пытаясь решить про себя, почему эти двое так легко отказались от столь желанной и красивой добычи. Все еще недоумевая, он повернулся к девушке, которая с еще большим испугом смотрела на него, впрочем, кроме страха там была еще и слабая, почти незаметная, доля благодарности. Для нее, несомненно, разговор корсаров представился битвой шакалов, решающих, кому достанется больший кусок.
– Не бойся, я тебя не обижу, – сказал Лейн мягко, присаживаясь на краешек кровати. Девушка еще сильнее отшатнулась от него. Только тут он сообразил, что до сих пор держит оружие в руке, и, мысленно хлопнув себя по лбу, вложил его в ножны. – Меня зовут Лейн, – представился корсар. – А тебя как?
– Л-Линдет, – дрожащим голосом ответила девушка.
– Линдет, не бойся, ни я, ни кто-либо другой тебя не обидит. Обещаю.
– Правда? – девушка с недоверием уставилась на него, а когда получила твердый кивок головой, немного успокоилась. А потом спросила: – Что со мной будет?
Этот вопрос неожиданно смутил Лейна. Постоянно дергающий за усы смерть, бесстрашный и находчивый корсар не знал, что ответить девушке. Он и сам не понимал, почему вдруг решился вступиться за эту девушку, просто так получилось, можно даже сказать, что неожиданно.
– Ничего плохого, – ответил он, наконец, Линдет, уже начавшей волноваться. Корсар еще немного помолчал, не зная, что сказать дальше.
Неожиданно за дверью послышались две строчки из старинной пиратской песни.

Мы спина к спине у мачты
Против тысячи вдвоем.

А затем в каюту ввалился молодой человек, года на три старше Лейна, распевающий во все горло. Одет он был только в простые штаны, заправленные в сапоги, с черным платком на голове. Новоприбывший оглядел комнату, остановившись взглядом на девушке, а затем хитро подмигнул корсару, сказав:
– Ого, какой ты куш отхватил! Повезло.
– Кто успел… – развел руками Ловкач.
– Да уж, я уже прослышал, от Баска, что ты рьяно защищаешь свой трофей. – Внезапно шутливый тон у новоприбывшего пирата оборвался, и он продолжил, сразу посерьезнев: – Будь осторожен, Лейн! Баск и Эллон этого так не оставят. Кажется, что очень уж по вкусу им пришлась твоя девка. – Кивок в сторону трясущейся от страха Линдет. – Я, к сожалению, успел услышать лишь конец их разговора, но кое-что понял: они что-то задумали, и вряд ли это что-то хорошее.
– Да, спасибо, Торвальд, – немного рассеяно сказал Лейн.
– Да что уж там, – всплеснул руками Торвальд. – Для того и существуют друзья, чтобы помогать друг другу. Ладно, чего тут-то торчать, идем отсюда.
– Ты прав, не стоит тут задерживаться, – кивнул Ловкач и повернулся к девушке. – Линдет, собирай вещи, эта посудина в скором времени пойдет на дно морское.
Неуверенно кивнув, девушка встала с кровати и, косясь на пиратов, начала собирать свои пожитки. Когда она собралась, все трое вышли из каюты и поднялись на палубу. Когда они вышли на свежий воздух, даже грабеж ненадолго приостановился. Линдет поежилась от вида полуголых и небритых мужиков, которые бросали на нее хищные взгляды. Она, даже не заметив этого, поближе придвинулась к Лейну, словно ища защиты у него.
Ловкач провел девушку в свою собственную каюту, небольшую, но уютную, выделенную ему капитаном Леноллом по старой памяти. С Торвальдом он попрощался у самых дверей.
– Пока будь здесь, – сказал Лейн девушке. – Для тебя на палубе пока небезопасно, пока я не улажу все формальности, так что не уходи отсюда никуда.
– Спасибо тебе, Лейн, - сказала девушка уже без прежней дрожи в голосе. Теперь она слабо улыбалась. От этой улыбки в душе корсара как-то даже потеплело. – Спасибо, что защищаешь меня. Я знаю, я это чувствую, что ты не такой, как все остальные. Ты добрый.
Ловкач невесело усмехнулся, вспомнив походы, в которых он участвовал, грабежи и насилие над другими людьми. Он определенно не считал себя добрым.
– Ты ошибаешься, – сказал корсар. Девушка не нашла, что ответить. Глядя на нее, Лейн думал, какая же она все-таки красивая. А девушка и впрямь была привлекательна: стройная с длинными и черными, как безлунная ночь, волосами и острым носом, светлокожая, а глаза цвета чистого сапфира шли в тон с небесно-голубым платьем.
Всегда находчивый и бесстрашный Ловкач Лейн вдруг почувствовал себя неловко, будто он допустил оплошность и опозорился перед огромной толпой людей. Такое с ним было впервые. Стоя рядом с этой хрупкой на вид девушкой, корсар знал, что выглядит весьма неприглядно: вечно лохматый и с постоянной щетиной на лице, изрядно потрепанные и потускневшие штаны, рубаха, превратившаяся из белой в серую, с обрезанными рукавами, на ногах кожаные сапоги, выделявшиеся своей чистотой. Он никогда не заботился сильно о своей внешности, думая, что это ни к чему. Как оказалось зря.
Он готов был провалиться сквозь землю. Чтобы не чувствовать себя так неловко, корсар сказал слегка заплетающимся языком:
– Мне это… надо идти. Капитан, наверное, заждался. – И буквально выбегая из каюты, добавил: – Закрой дверь, кроме меня никого не впускай.
Оказавшись на свежем воздухе на палубе, Лейн сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, успокоился, сердце, наконец, перестало стучать, как бешенное.
– Что, огонь, а не девка, да? – Этот прозвучавший почти в самом ухе ехидный голос заставил Ловкача вздрогнуть.
– Фух, ты меня напугал, Тор, – выдохнул Лейн, когда понял, что это лишь его друг.
– Да? Что-то ты совсем расклеился в последнее время, вернее в последний час. – Торвальд издевательски изогнул бровь и рассмеялся. На подначку друга корсар решил не обращать внимания, не до пикировок ему сейчас.
– Сколько у нас потерь? – поспешил он перевести тему.
Лицо друга помрачнело, и он сказал:
– Семь человек. Семь!!! Два из твоей группы, четверо у Дейса и одного шальным ядром задело. Да и куш я бы не назвал большим. Плыл явно купец, но небогатый. Груз тысяч на шесть-шесть с половиной, семь – максимум.
– Мда, не повезло, – покачал головой, полностью пришедший в себя, Лейн. Их прервал злой окрик капитана, стоявшего у штурвала:
– Торвальд, морской змей тебя побери, марш помогать таскать тюки, а ты Лейн быстро ко мне!
– Есть! – хором рявкнули друзья. Подмигнув, Тор побежал помогать остальной команде, а Ловкач взбежал по трапу наверх и подошел к капитану.
– Звали? – Капитан Ленолл был, возможно, единственным человеком, которого Лейн боялся и уважал одновременно.
– Ты давай мне без этой всякой официальщины, - поморщился Ленолл так, будто хлебнул кислое и вместе с тем теплое пиво. – Ненавижу расшаркиваться с людьми, как все эти придворные лизоблюды.
– Хорошо, – согласился молодой корсар. Не знать этого он не мог, просто он всегда начинал разговор с капитаном таким образом. Была ли это своеобразная проверка или же просто дань уважения к человеку, заменившему ему отца, он и сам не знал, никак не мог прийти к определенному решению.
– Я слышал, что ты захватил молодую девушку, – поинтересовался Ленолл, опираясь о штурвал.
– Да, – слегка поморщившись, ответил Лейн. Неужели ему сейчас каждый встречный поперечный будет говорить об этом?
– Так же я слышал, что ты собираешься по законам Кодекса Братства Морей объявить ее своей военной добычей, тем самым забрав ее в свое единоличное пользование. Так?
– Да, капитан.
– Тогда будь осторожен, Ловкач! Баск – это не тот человек, который оставляет все на самотек, если ему что-то не удается.
– Я знаю, – ответил Лейн, задумчиво глядя вдаль, туда, где белела стайка чаек.
Ленолл же смотрел на корсара. Из-под маски сурового командира и безжалостного пирата, проскользнула так несвойственная ему забота о ком-либо. Ловкач был единственным человеком, который мог рассчитывать на кое-какие поблажки. Он – сын Айвела, человека, с которым он, капитан Ленолл, делил один кусок хлеба еще в детстве, с которым, он начинал вместе бороздить моря. Когда Айвел умирал, он пообещал, что позаботиться о его сыне. И еще не было человека, который бы сказал, что он не сдержал данное им слово.
– Я постараюсь поддержать тебя и твою просьбу во время дележа добычи, когда мы прибудем в убежище. Но, если все повернется очень плохо, мне придется не вмешиваться, иначе может подняться бунт. Тебе ясно?
– Да, капитан, спасибо и за это, – сердечно поблагодарил Ловкач Ленолла.
– Вопросы есть?
– Нет, капитан!
– Тогда иди и помоги остальным, нужно управиться до захода Ока Инноса.
– Есть! – Лейн сбежал по трапу вниз и бросился в трюм соседнего корабля.
Работа шла до самого вечера. Небо уже успело окраситься в красные тона, а Око Инноса постепенно заходило за горизонт, когда пираты перенесли последний тюк на свой корабль, и на бриге «Мирабель» не осталось ничего ценного. Миртанский бриг запалили, и, когда джекасс отошел от него на приличное расстояние, огонь уже весело гулял по всему судну.
Слегка усталый, но в приподнятом настроении, Лейн возвращался к себе в каюту, весело перешучиваясь с Торальдом. За долгой работой он совсем позабыл про захваченную им девушку. Он очень удивился, когда дверь оказалась неожиданно заперта, и только потом вспомнил про Линдет. Хлопнув себя по лбу, он громко сказал:
– Линдет, это я, Лейн. Открой!
Дверь открылась, и Ловкач прошел в свою каюту. Девушка сейчас смотрела на него уже без прежнего страха. Пока он отсутствовал, она привела все мысли в порядок и пришла к определенному решению. Под маской пирата она сумела разглядеть в нем добрый характер, иначе он бы просто не спасал ее, а это что-то да значит.
– Привет, – поприветствовал он девушку. На этот раз он не чувствовал никакой неловкости, мысли перестали сумбурно перескакивать с места на место. – Все нормально?
– Да, – тихо ответила девушка, а потом, решившись, спросила: – А что будет дальше со мной?
– Честно, пока не знаю, – пожал плечами корсар. – Все окончательно решиться на нашем убежище, где у нас состоится общее собрание, до тех пор можешь ничего не бояться.
– Спасибо, это понятно. А что с тобой?
– О чем ты?
– Я вроде как твой трофей, военная добыча. Ты же можешь делать со мной все, что заблагорассудиться. – Было видно, что девушка одновременно и ждет ответа, и страшится его.
– А, ты об этом… – Юноша вдруг вновь начал чувствовать смущение. Руки стали лишними, и он не знал, куда их деть. – Можешь не бояться, ничего противоречащего твоей чести я с тобой делать не буду.
– Спасибо, – девушка тепло улыбнулась. – А ты еще говорил, что не являешься добрым.
– Я… я не считаю себя добрым. Я… Ты, наверное, есть хочешь? Сейчас принесу.
Не дожидаясь ответа, юноша выбежал из каюты, надеясь спастись от столь нежелательной для него темы. Освежившись, он спустился к коку, корабельному повару, и набрал несколько тарелок с едой и бутылку вина. Поставив все это на деревянный поднос, он пошел к себе в каюту. Дверь снова оказалось закрытой, ногой он постучал в нее и окликнул Линдет.
Когда они сели ужинать за небольшим столиком, уже окончательно стемнело. Бледная на темном небосводе луна заменила собой яркое и горячее Око Инноса. Сквозь приоткрытый иллюминатор дул приятный легкий ветерок.
– Извини, молока не было, поэтому пришлось взять вино, – сказал Лейн, присаживаясь.
– Ничего-ничего, вино тоже пойдет, – улыбнулась Линдет. Теперь она уже не походила на ту съежившуюся от страха девушку, спрятавшуюся под одеялом. Это была уверенная в себе и своих силах особа. Либо она смирилась со своим положением – что маловероятно, учитывая ее уверенность, – либо что-то задумала. Второе – гораздо вероятнее.
Первые несколько минут, пока ели, они молчали, а потом девушка сказала:
– Вот ты мне недавно доказывал, что ты не считаешь себя добрым. Почему?
Помянув мысленно мракорисов, гоблинов, орков и еще Белиар знает каких тварей и их взаимоотношения друг с другом, да так, что ежели хотя бы половина из этого оказалось действительностью, то этот мир оказался бы уничтожен ужаснувшимся Творцом, Лейн уставился в тарелку. И что этой девке неймется?
– Это не для женских ушей, – ответил он после короткого молчания.
– Ну почему же «не для женских»? Я знаю, что ты пират, возможно беспощадный к врагу, но ты добрый.
– С чего ты вообще это взяла? – слегка раздраженно спросил Лейн, все эти разговоры о его доброте уже начинали порядочно нервировать.
– Да потому, что ты не позволил другим пиратам даже прикоснуться ко мне. И даже не это главное. Главное, что ты и сам не позволяешь этого себе, ты сам мне это сказал, если это, конечно, была не ложь с целью успокоить меня.
– Это… это совсем не то. Просто мне стало жалко тебя, и я не захотел, чтобы ты попала в руки других пиратов. Они бы позабавились тобой и выбросили потом, как ненужную вещь. А твоя жизнь была бы сломана. – Перед глазами корсара пролетели все лица девушек, которые когда-либо попадали в лапы пиратов, пока он пиратствовал с отцом и служил у капитана Ленолла.
– То, что ты сделал, и является человеческой добротой.
Лейн уже не знал, что ответить. Мысли его начали метаться по голове, нигде долго не задерживаясь.
– А что такое вообще добро и зло? – спросил он, наконец, после долгого обдумывания.
– Когда ты помогаешь кому-то, пусть и не всегда бескорыстно, но помогаешь, когда ты, рискуя собой, спасаешь другого – это и есть добро. Зло же – это жестокость, ненависть, убийства и другие пороки.
– А где та невидимая, почти неосязаемая грань между ними? – И, не дожидаясь ответа, Ловкач сам же и продолжил: – Друид убил лесоруба, который рубил деревья в священном лесу. С точки зрения первого он совершил благородное деяние, ибо спас священное дерево. А вот с точки зрения семьи лесоруба было совершенно убийство. Где здесь добро, а где зло, Линдет? Нужно лишь посмотреть на все с другой стороны, и многие вещи предстанут в совершенно другом значении: зло становится добром, а добро – злом.
Ковыряясь вилкой в тарелке, девушка долго молчала, что-то обдумывая, а потом спросила:
– А ты не пробовал заглянуть на свою жизнь с этой самой другой стороны?
– У пиратства нет второго дна, – Лейн, насытившись, откинулся на спинку стула и взял в руку бокал с вином, делая маленький глоток. Слегка скривился, так как вино оказалось немного кислым. – Для всех мы – это отщепенцы, морские разбойники, люди без роду и племени, для которых важна лишь добыча, для которых нет ничего святого. Где тут может быть второе дно?
– Но почему тогда ты меня спас от остальных пиратов? – спросила девушка, тоже откидываясь на спинку стула и беря в руку бокал с вином.
– Стало жалко, – повторил Лейн, допил вино одним глотком и вышел из каюты, хлопнув дверью.

***​

Ночь была теплой и в меру светлой. Все небо было усеяно мелкими-мелкими яркими точками. Мерцание звезд отражалось в широкой глади черного от темноты ночи моря.
Очертания джекасса смутно виднелись в ночной темени, и то лишь из-за фонарей, развешенных по всему кораблю. Паруса «Фортуны» лениво хлопали на слабом ветру. С кормы доносились строчки старой, как мир, пиратской песни.
Лейн сидел на носу судна и задумчиво глядел вдаль, держа во рту мундштук деревянной трубки. Он то и дело выпускал изо рта порции табачного дыма, которые тут же растворялись в воздухе. Разговор с Линдет никак не шел у него из головы. Что она хотела добиться этим? Добилась ли? Много вопросов и ни одного ответа.
Казалось, прошла вечность с того момента, как он присел на бочку и запалил трубку, набив в нее табак. Юноша все пытался разобраться в себе. Действительно, а почему он спас эту девушку от Баска, Эллона и остальных пиратов? С ним такого никогда не было, всегда участь пленников была решена заранее: матросов вешали, а девушек оставляли на растерзание команды. Так что с ним произошло? Он никак не находил ответа.
Неужели эта девушка так ему понравилась, что он неосознанно решил оставить ее только себе? А как тогда объяснить то смущение, которое он испытывал при общении с Линдет? Неужто он влюбился?
Корсар рассмеялся, впрочем, в этом смехе больше преобладала какая-то горечь, чем радость. Он всегда считал, что никогда не влюбится, что он не пробиваемый. Даже с другими девушками он никогда не сходился надолго, предпочитая принцип: поматросил и бросил.
Нет, он просто не мог так позорно влюбиться в Линдет! Здесь что-то другое, совсем иное. Скорее всего, он просто испытал сильную жалость к этой девушке.
Лейн немного успокоился, придя к этому простому и очевидному выводу. Все на самом деле просто: ему действительно стало по-человечески жалко девушку, вот он и защитил ее.
Но если бы Лейн заглянул поглубже в себя, то понял бы, что эта жалость была вызвана чем-то совсем иным, иные чувства породили эту жалость. Но он не заглянул… или просто не захотел, страшась того, что узнает.
Вдохнув поглубже, Ловкач спрыгнул с бочки и потушил трубку, засунув ее за пояс. Со спокойным сердцем он вернулся в каюту, которая оказалось открытой. Линдет лежала на самом краешке кровати с закрытыми глазами, видимо, спала. Ступая осторожно, как вор в чужом доме, он прошел через всю каюту и, чтобы не потревожить спящую, сел в кресло и крепко уснул.
Но девушка не спала. Устроившись на краешке кровати, она лежала и размышляла, прикрыв глаза. Сначала, когда пронеслась весть, что их начал преследовать пиратский корабль, она испытала настоящий ужас. Она уже пожалела, что отправилась именно на этом корабле в Хоринис к своему дедушке. Линдет очень надеялась, что они смогут оторваться от беспощадного пирата, но – увы и ах! – их все же догнали, удача от них отвернулась.
Все время боя она пряталась в своей каюте, дрожа от страха. Странно, но это был, пожалуй, первый раз, когда она была так сильно напугана, истории о зверствах пиратов вовсе не были вымыслом. Когда дверь тихонечко отворилась и кто-то вошел, она не выдержала и всхлипнула. Кажется, именно этим она и выдала тогда себя.
Страх и ужас лишь усилился. Когда ширма откинулась, она испуганно вжалась к стенке, ожидая чего угодно: гогота, причмокиваний, разных замечаний в свой адрес.
Перед ней предстал типичный образчик пирата, небритый, безвкусно и небрежно одетый. Приготовившись к самому худшему, она стала покорно ждать дальше, когда в каюту ввалились другие пираты. Спор морских разбойников представился ей битвой хищников, делящих одну добычу.
К счастью, все оказалось не так плохо. Названный Лейном, корсар отнесся к ней неожиданно по-доброму. Еще она заметила в нем оттенки неуверенности и смущения и начала догадываться о чувствах их порождающих; благодаря своему деду, магу Воды Ватрасу, жившему и проповедовавшему на городской площади Хориниса, она научилась неплохо разбираться в чувствах людей, что очень помогало ей в жизни. Вечерний разговор лишь подтвердил ее предположения: корсар Лейн влюбился в нее. Впрочем, ей стоило признать хотя бы себе, что она испытывает некоторую симпатию к этому юноше, но ей стоит задавить это чувство в зародыше, пока оно не успело перерасти в нечто большее. Вряд ли родные обрадуются, если узнают, что она полюбила пирата.
Она еще лежала и размышляла, когда дверь тихонечко приоткрылась, и в каюту тихонечко зашел Лейн, сел на кресло и уснул. Перевернувшись на спину, девушка начала думать о том, что ей делать дальше. Ясно, что ей опасно надолго оставаться в обществе жестоких и беспощадных пиратов. Ей надо бежать! Но вот только как? Прокрасться ночью, перерезать держащие лодку веревки и уплыть на ней, предварительно, украв столько еды, сколько удастся? Нет, вряд ли ей это удастся. Или попытаться бежать, когда они прибудут к убежищу?
Не успела Линдет обдумать эту мысль, как ей в голову пришла одна идея. Если удастся ее реализовать, то Лейн сам поможет ей бежать. Если она сумеет нужным образом надавить на его чувства, то тот сделает все возможное, чтобы спасти ее. С этими мыслями девушка и уснула.
Утром Лейн проснулся рано. Сквозь так и оставленный открытым иллюминатор били яркие лучи Ока Инноса, которые и разбудили корсара, мягко скользя по закрытым векам. Потянувшись, он со счастливой улыбкой встал и посмотрел на кровать. Линдет еще спала. Волосы у девушки за время сна спутались и сейчас обрамляли ее лицо, почти наполовину закрыв его. Грудь мерно вздымалась.
Проведя рукой по давно не бритой щетине, Лейн осторожно, чтобы не производить лишнего шума, выскользнул из каюты, тихонько закрыв дверь на ключ. Девушка так и осталась досыпать и видеть сны.
Гордо скользя по волнам, джекасс несся вперед на всех парусах. После трехмесячного плавания его дно полностью заросло, что существенно снижало скорость, и корабль нуждался в кренговании. Корабль еще спал, до всеобщего подъема оставалось почти полчаса.
Вдохнув воздух полной грудью, Ловкач прошел к ведру на баке и ополоснулся, заодно приведя себя слегка в порядок – побрился и, наконец, причесал вечно растрепанные волосы. Жаль только, что с одеждой ничего нельзя сделать, с собой в плавание он взял только старую и потрепанную.
Пока он приводил себя в порядок, по кораблю пронесся сильный звук боцманского свистка, поднявший всех. Пока сони поднимались на палубу, матросы, дежурившие ночью, начали готовиться к тому, чтобы отправиться спать.
Забежав к коку, который вставал раньше остальных, чтобы успеть приготовить поесть, Ловкач прихватил у того еды на двоих. Когда он открыл дверь и вошел в каюту, Линдет сидела на кровати и ошалело трясла головой, пытаясь избавиться от резкого звука свистка в ушах. Лейн усмехнулся: все проходят через это; к счастью, сия чаша уже давно минула его, научив не обращать много внимания на противный звук.
– Доброе утро! – весело поприветствовал он ее, кладя поднос на стол. – Вижу, что уже встала?
– Явно, не по своей воле, – буркнула девушка, поднимаясь. – Где здесь можно умыться?
– На баке стоит ведро с водой, но тебе на палубе лучше вообще не появляться, – ответил корсар.
– И как мне тогда помыться?
– Хорошо, я сейчас принесу тебе воды, чтобы умыться.
Лейн вернулся быстро; опустив по веревке ведро в море, чтобы набрать воды, он поднял его обратно и понес в каюту. После того, как Линдет умылась, сели завтракать. После этого, Ловкач отправился на палубу, матросскую службу никто для него не отменял. Несколько раз за день он возвращался, чтобы проведать девушку. Ни Баск, ни Эллон никак не проявили себя за этот день.
Дальше дни пошли по накатанной колее. После побудки умывались и завтракали, а потом Лейн уходил на палубу, обед, снова на палубу и ужинали. Очень часто разговаривали. Линдет была приятной собеседницей, способной поддержать разговор почти на любую тему. К счастью, разговора о доброте больше никто не заводил.
Спать все время на кресле было совершенно неудобно, и корсар раздобыл для себя небольшой набитый соломой тюфяк, на который он и ложился спать. Со временем Линдет начинала выходить на палубу в сопровождении Лейна, потому что постоянное сидение в каюте было сродни пытке. Пираты, сначала бросавшие на девушку алчные взгляды, постепенно привыкли к ней и не уже пожирали ее плотоядно глазами. Хотя тут, наверное, виной было то, что однажды Лейн пришел с синяками на всем лице и в кровь ободранными костяшками на руках, шел он тогда осторожно, боясь сделать лишнее движение и держа одну руку на боку. Взяв из сундука несколько тонких зеленых трав, уже подвявших, но не потерявших свои лечебные свойства, он истолок их в миске и начал осторожно прикладывать получившуюся жижу на синяки. Посмотрев на его попытки, Линдет сжалилась, уложила пострадавшего на кровать и начала сама обрабатывать «боевые трофеи».
Покопавшись в том же сундуке, она нашла несколько слабых целебных эликсиров, два из которых дала выпить корсару. Дед научил ее не только правильно разбираться в людях, но и исцелять некоторые раны, в основном несерьезные, поэтому на следующее утро Ловкач проснулся полный сил и телесно полностью здоровый. Еще Линдет заметила, что почти добрая четверть команды расхаживает в синяках и ссадинах, а пираты перестали глазеть на нее, буквально пожирая глазами.
Шел уже шестой день после того, как был абордирован купеческий корабль Миртаны. Лейн как раз стоял на руле, когда заметил темную полоску, плывущую по направлению к джекассу по синему небосводу. В тот же миг раздался крик впередсмотрящего: «Прямо по курсу надвигается шторм!». И сразу же все зашевелились, забегали. Спешно укреплялись ванты, убирались лишние, ненужные паруса.
Когда все приготовления были закончены, на корабль налетел страшный ветер. «Фортуна» накренилась и заскрипела. Буквально в одночасье начался шторм. Лейна на руле сменил старый капитан Ленолл со словами: «Иди и отдохни, малыш. Ты после ночной вахты, поди, и не спал почти». Ловкач уже собирался отправиться в каюту, когда на палубе мелькнула подозрительно знакомая фигура. Линдет впервые вышла на свежий воздух без сопровождения и сейчас стояла и озиралась по сторонам, пытаясь отыскать глазами своего единственного друга на этом корабле. Но из-за затянувших небеса темных туч и бегающих туда-сюда матросов, совершенно не обращавших на нее внимания – не до того сейчас, – было плохо видно, поэтому она его так и не заметила. Тот подошел совершенно бесшумно к ней со спины, хотя это было совершенно несложно из-за грохота шторма, скрипа корабля и топота матросов, и дотронулся до плеча девушки. Линдет дернулась и резко обернулась. Вздохнула с облегчением.
– Тебе не стоит здесь сейчас находиться, здесь слишком опасно, – сказал он громко.
– Но ты же здесь, несмотря на это, к тому же я никогда не видела настоящего шторма и хочу посмотреть на него.
– Я уже шел в каюту, мне капитан велел.
– Ну давай посмотрим! – За время весьма короткого знакомства корсар и девушка успели сдружиться. Линдет начала позволять себе некоторые капризы, прикладывая к просьбам умоляющий взгляд. Ловкач никогда не мог противостоять ей, когда видел эти большие сапфировые глаза, всем своим видом выражавшие сильную мольбу. Это сработало и на этот раз, опустив голову, Лейн согласился.
Корабль тем временем кидало в разные стороны, но ведомая твердой рукой капитана «Фортуна» шла прежним курсом. Высокие штормовые волны бились о борта судна и, прокатившись все смывающим потоком, откатывались назад. В воздухе повисли соленые брызги. Молнии сверкали на темном небосводе, иногда почти задевая мачты корабля, рискнувшего бросить вызов беспощадной и неумолимой стихии.
Резко схватившись за канат, Лейн притянул девушку к себе за талию и крепко сжал ее. Линдет даже не успела удивиться такому обращению, как на них рухнула темная волна, едва не смыв их за борт, если бы не крепко держащийся Ловкач. Когда волна прошла, Лейн отпустил девушку и обратил свой взгляд на море.
Корабль начало кренить сильно набок, и девушка уже сама схватила за плечи юношу, чтобы не упасть. «Фортуна» все же выровнялась со страшным скрипом. И тут же волна обрушилась на судно всей своей громадой.
Ныряя носом в волны, корабль продолжал нестись вперед. Ничто не способно было поколебать его уверенность в своих силах. Гордо реял на верхушке грот-мачты пиратский флаг.
Лейн повернулся к девушке, на ее губах играла счастливая улыбка, а в глазах застыло выражение крайнего восторга. Не отрываясь, она смотрела на бушующую вокруг них стихию. Мокрая с ног до головы с взъерошенными волосами она все равно оставалось очень красивой. Корсар начал чувствовать, как по груди распыляется щенячий восторг. Девушка, словно почувствовав, что на нее смотрят, перевела взгляд на юношу, улыбнулась, но уже ему, и снова посмотрела на море.
Сорвавшаяся с небес белесая молния ударила по фок-мачте, воспламенив ее. К счастью, огонь удалось быстро потушить. И вновь огромная волна обрушилась на корабль.
Ловкач взял Линдет под руку и прокричал:
– Пошли, если ты еще хоть немного задержишься на палубе, то заболеешь.
Девушка счастливо кивнула, и последовала за юношей. В каюте качка была не такой сильной, но тоже вполне ощутимой. Иллюминатор был плотно закрыт, и каюта из-за этого осталась сухой.
– Отвернись, пожалуйста, мне надо переодеться! – сказала девушка и начала снимать с себя мокрую одежду, когда корсар отвернулся. Прежде чем переодеться в чистую и сухую, она вытерлась полотенцем. – Все, можешь повернуться. – Линдет стояла перед Лейном в облегающем черном платье с небольшим вырезом. На шее сверкало жемчужное ожерелье. Подмигнув корсару, она с комфортом развалилась на кресле. Лейн так и остался стоять, глядя на нее.
– Что? – спросила она, стрельнув на него глазами.
– Ты красивая, – пожал плечами тот. – Куда еще-то кроме как на тебя смотреть?
Девушка смущенно улыбнулась и пригладила упругие волосы рукой.
– Ты мне вот что скажи: почему ты так спокойно сидишь здесь, несмотря на шторм? – продолжил юноша. – По идее ты должна лежать на кровати с вымученным лицом и ведром в обнимку. Пусть, сейчас шторм не самый сильный, но и не самый слабый, а ты говорила, что еще никогда не видела никогда настоящей бури. Почему так?
Девушка пожала плечами. Не рассказывать же ему, что ее дед – маг Воды, и некоторая устойчивость к водной стихии передалась по наследству и ей.
– От рождения так, наверное, – ответила девушка.
На этом тот разговор и закончился. Через некоторое время легли спать.
А корабль все боролся со стихией, не уступая ни пяди, и также несся вперед, как голодный мракорис, почуявший добычу.
Через пять дней вдали показалась полоска земли, увеличивавшаяся с каждой пройденной морской мелей. Матросы постепенно расслабились, чувствуя скорое возвращение домой. Уже скоро «Фортуна» бросила якорь в уютной бухточке. Пираты, наконец, достигли своего убежища.
Убежище представляло собой заросший кустами и деревьями остров с единственной бухтой. На возвышении рядом с бухтой был устроен своеобразный форт из нагромождения камней, скрепленных друг с другом специальным раствором, из небольших щелей оттуда выглядывали жерла пушек. Годы пиратства приучили Ленолла к некоторой осторожности, и абсолютно весь остров представлял собой одну огромную ловушку для нападающих, если таковые найдутся.
Лейн вместе с Линдет спускались в одну из оставшихся шлюпок почти последними. Когда девушка спустилась вниз по неустойчивой лестнице, Ловкач подал ей руку и помог сесть в лодку. Двое матросов веслами оттолкнулись от корабля и налегли на весла. Через десять минут лодка мягко заскользила по песку, и веселый прибой выкинул ее подальше. Все пираты сразу же спрыгнули, и начали втаскивать лодку подальше на песок, чтобы приливом ее не унесло в море.
С помощью Лейна, снова подавшего руку, девушка спрыгнула на желтый песок и огляделась. Чуть дальше виднелся небольшой поселок, из которого навстречу прибывшим начали выходить новые люди. А еще дальше виднелось большое вспаханное поле, на котором что-то росло, а за полем шла сплошная стена леса.
А вечером состоялся общий совет перед большим костром. Весело смеющиеся и гогочущие пираты вместе разбирали трофеи, добытые за время трехмесячного похода. Что-то откладывали, чтобы продать, что-то собирали в другую кучу, что можно было распределить уже сейчас.
– Капитан, – вышел вперед Лейн, когда пришло его время, – во время последнего боя я захватил в плен молодую девушку и по закону Братства Морей требую ее отдать в мое личное пользование. Я никогда ничего не просил, удовлетворяясь обычной долей, поэтому сейчас прошу удовлетворить мою просьбу. За это я готов отказаться от другой своей доли в добыче в пользу остальных. Я все сказал.
Линдет сидела в это время на небольшой бочке недалеко от двух куч добычи и куталась в широкий плащ, спасаясь от пронизывающего ветра. Она была проинструктирована Лейном заранее и знала, чего следует ожидать.
Капитан Ленолл обвел взглядом сначала Ловкача, стоявшего прямо и гордо, а потом остальных.
– Что ж, Ловкач, ты всегда показывал себя храбрым пиратом и морским разбойником, – начал говорить Ленолл при неверном свете полной луны. – Ты никогда не отступал и всегда рвался вперед. Поэтому я, твой капитан Ленолл, своим решением удовлетворяю твою просьбу и…
– Подождите, капитан. – Так некстати прервавший Ленолла пират вышел вперед. Свет костра осветил его худое лицо, бросая блики на коже. Это был Баск. Посмотрев в упор на Лейна, он сказал: – По законам Братства Морей я, как и любой другой пират, имею права требовать от него испытания, и, если он пройдет его, то может забирать ту добычу, которая понравилась ему. И я, от имени всех остальных, назначаю тебе испытание, Ловкач Лейн. Согласен ли ты пройти его? Или откажешься, и твоя добыча будет принадлежать всем?
Лейн с ненавистью уставился на Баска. Так вот что он задумал! Долгими ночами корсар лежал и думал над тем, что задумал пират, и никак не мог прийти к решению. Что еще может противопоставить пират законам Братства? Только другой закон того же Братства! А он – идиот, а не Ловкач! – не сообразил этого!
– Я пройду твое Испытание, Баск! – твердо сказал Лейн, стараясь не показать обуревавшую его ярость и негодование от своей собственной тупости.
Хищно оскалившись, Баск сказал:
– Ты будешь биться! Со мной! Насмерть! Если ты выиграешь бой, то твое требование будет исполнено, а если нет, то… сам понимаешь.
Проклятие!!! Драться с лучшим бойцом в команде Ленолла – это самоубийство! Ловкость ловкостью, но опыт играет, пожалуй, роль побольше, а его у Баска было более чем достаточно.
– Хорошо, – сказал Лейн, пожав плечами, – драка так драка.
– Капитан, определите правила поединка, – громко обратился к Леннолу Баск.
Минуту помолчав, капитан сказал, разглядывая обоих бойцов:
– Правила таковы: никаких подлых ударов и никакой магии, тот, кто побежит, проиграл, можно пользоваться любым оружием, – помолчав, он добавил: – Кроме метательных и стрелковых. – Сейчас Ленолл лишил сына своего друга хорошего преимущества, метать ножи и кинжалы Лейн умел очень хорошо. Но еще лучше умел это делать Баск, он был лучшим среди пиратов в этом. Рисковать Ленолл не хотел.
Поединщиков отгородили от всех остальных, поместив их внутрь круга, вокруг которого в землю были воткнуты факелы для лучшего освещения. За это время Торвальд по просьбе друга сгонял к нему домой, и принес два тонких меча в старых потертых ножнах. Это были парные мечи. Один меч был чуть длиннее другого и обоюдоострым – «брат», – а тот, что покороче, почти не имеющий острой кромки, – «сестра». Эти мечи были последим подарком отца. Выиграть поединок с заведомо более опытным противником у Лейна был только шанс с этим оружием, которым он владел в совершенстве.
Лейн приготовился и встал в боевую стойку: мечи на разных вертикальных плоскостях – «сестра» в левой руке и чуть впереди, а «брат» в правой и чуть позади нее, – ноги слегка расставлены в стороны и полусогнуты. Баск вышел против него с длинной двуручной абордажной саблей в руках. Осторожно вертя мельницу клинком, он двинулся к противнику навстречу, защищая бока.
Яростно закричав, Баск обрушил удар сверху вниз, надеясь разрубить противника надвое. Лейн выставил навстречу скрещенные «брат» и «сестру», чуть отступил, гася инерцию двуручника. Металл звякнул о металл, высекая яркие искры. Левой рукой, с зажатым в ней клинком, Ловкач отвел саблю противника, а другим клинком, который годился как для колющих, так и для режущих ударов, нанес поперечный удар в грудь. Баск лишь в последний момент успел отшатнуться. Не давая времени противнику прийти в себя, Лейн метнулся вправо и сделал прямой выпад в сердце «сестрой», годящейся только для колющих ударов. Пират все же успел увернуться, сделал шаг вперед и рукоятью врезал Ловкачу в лицо.
Ошалело тряся головой, корсар сделал большой прыжок назад. Звон в ушах прошел довольно быстро, и уже следующий удар Лейн принял на скрещенные клинки в полуприсяде. Подкинул оружие Баска вверх своими и нанес два одновременных косых удара. Но промахнулся, пират успел отпрыгнуть назад.
Баск чуть присел, качнулся вправо и ударил саблей горизонтально. Вновь раздался звон столкнувшихся клинков. Придерживая «сестрой» оружие противника юноша рубанул вертикально «братом». Баск вновь вынужден был отступить. И Лейн вдруг почувствовал в правом боку сильную боль. Оказывается, отступая, пират успел подтянуть к себе двуручную саблю, и остро отточенная кромка клинка распорола ему бок. Из раны побежала темно-красная, почти черная, кровь.
Ловкач начал потихоньку звереть, в груди распылялась бешеная злоба. Волевым усилием корсар загнал чувства и эмоции подальше. «Эмоциональный враг – мертвый враг!» – любил говаривать его отец.
Стараясь держать на виду оружие противника, он рубанул «братом», одновременно приседая, пропуская этим над головой двуручный меч. И тут же выпрямился, нанеся один точный укол «сестрой». Баск все же успел дернуться назад, и «брат» миновал противника, не причинив тому урона, а вот «сестра» достигла цели. На темно-серой рубашке пирата в районе правого плеча показалась темное мокрое пятно.
Баск зарычал, как раненный снеппер, и бросился вперед, рубя саблей крест-накрест и нанося стремительные удары. «Брат» и «сестра» давали кое-какое преимущество Лейну, но только на расстоянии двух вытянутых локтей, и то только благодаря «брату», а вот двуручная сабля, превосходившая самый длинный клинок Ловкача почти в два раза, могла рубить и с дальнего расстояния. Корсар вынужден был отступать назад под градом ударов. Сильные рубящие удары отдавались болью в руках и плечах, поэтому он их старался не блокировать, а уводить в сторону, иногда он просто уворачивался.
Краем глаза он заметил, что уже стоит почти на границе очерченного факелами круга. Если он сейчас ступит за нее, то проиграет.
Надо вспомнить, чему его учил отец!
Зарычав не хуже мракориса, Лейн сделал единственное, что ему оставалось – прыгнул вперед и в сторону, перед этим отбив удар противника. Кувыркнулся на песке и вскочил на ноги. «Брат» буквально запел в его руке, когда он нанес рубящий удар по груди противника с разворота, делая одновременный укол «сестрой». Баск не успел. Хлынула кровь из двух ран, и он начал заваливаться набок. Миг – и он лежит на песке с недоуменно раскрытыми глазами. Под ним стремительно красился красным песок.
Ловкач вытер тыльной стороной ладони пот со лба и, отдышавшись, сказал, повернувшись к капитану:
– Капитан! Выступавший от имени всех остальных пиратов Баск проиграл схватку – я прошел испытание. В соответствии с этим я, Ловкач Лейн, требую девушку Линдет себе в качестве трофея.
Весело посмотрев на своего подопечного, Ленолл незаметно для других подмигнул корсару и серьезно сказал:
– Ты доказал, что имеешь право получить ту добычу, которую хочешь. С этого мига девушка принадлежит тебе и только тебе.
Уже потом, когда он пробрался через ряды падких на зрелища пиратов, которые выражали ему свой восторг от поединка и радость от его победы, впрочем, нашлись и те, которые, недовольно бурча, убрались восвояси, он подошел к девушке и сказал:
– Вот и все! – Неопределенно хмыкнул и даже не сел, а упал на песок на пятую точку. Девушка кинулась к нему.
– Ты как? С тобой все в порядке? – В ее голосе слышалась сильнейшая тревога за него, это было как бальзам на израненную душу.
– Сейчас уже все в порядке, – ответил он, – пойдем в дом.
Он встал и скривился от сильной боли в боку. Похоже, что, когда адреналин, вызванный смертельной схваткой, ушел, улетучился без остатка, за место нее пришла боль в ране. Лейн покачнулся и упал бы, если бы не возникший из темноты Торвальд, который успел подхватить друга.
– Ну ты даешь, – сказал он, – нельзя же над собой так издеваться. Давай я тебе помогу добраться до дома.
– Можно, Тор, можно. Особенно, когда есть цель, – улыбнулся Ловкач, опираясь на плечо друга.
– Да уж. Красивый, кстати, бой. Никогда бы не подумал, что ты так владеешь своими клинками. Ну, пойдем.
И они пошли втроем в темноте, минуя приземистые деревянные домишки. Когда вошли в затопленный мраком дом, Лейн устало оперся об косяк, в то время как Торвальд зажигал светильники в доме. После этого друг помог Лейну лечь на кушетку и, оставив его на попечении девушки, ушел. Сначала он хотел сам заняться раной Ловкача, но, узнав, что Линдет умеет врачевать довольно неплохо, передумал.
Внучка мага Воды сразу же пробежалась по дому, ища разные целебные травы и зелья, и приступила к врачеванию. Осторожно сняла с корсара окровавленную рубаху и начала водить по ране мокрой тряпкой, смывая грязь и кровь. Потом капнула несколько каплей красного зелья на рану, Лейн зашипел от боли. Разжевав несколько целебных растений во рту, она вытащила их и приложила к ране, после чего обмотала все это чистой тряпкой. Остатки зелья девушка заставила корсара выпить.
– Ну вот, вроде и все. А ты боялся, – щелкнула Линдет юношу по носу пальцем.
– Спасибо, – кивнул он. – Что бы я без тебя делал?
– Как это что? Истекал кровью, конечно! А теперь спи! Ты потерял много крови и тебе надо восполнять силы.
– Хорошо. – Через минуту корсар уже крепко спал.
Проснулся он от того, что светлые лучи Ока Инноса били ему прямо в лицо сквозь открытое настежь окно. По-летнему теплые, они дарили ощущение небывалой радости и свободы. Лейн перевернулся на спину и сладко потянулся, зажмурив глаза. И наткнулся рукой на что-то. Повернул туда голову и увидел, что на самом краешке большой кровати пристроилась Линдет.
Осторожно, чтобы ненароком не разбудить, он встал и вышел из комнаты, прошел на кухню. От раны на боку остался лишь розоватый рубец. Было легко и спокойно на душе. Теперь-то Баск ничего не сможет сделать Линдет, он мертв. Значит, можно немного расслабиться.
Пройдя к плите, которыми так любят пользоваться все домохозяйки на Хоринисе, он начал готовить. Где-то через полчаса проснулась и Линдет, которая присоединилась к готовке. Процесс пошел быстрее. А еще через полчаса они уже уселись за стол завтракать, ведя неторопливую беседу.
– Скажи мне, что дальше будет? – спросила девушка.
Лейн немного помолчал, бездумно глядя на тарелку.
– Даже не знаю, что сказать, – ответил он, наконец.
– Фактически я принадлежу тебе, и ты можешь делать со мной что хочешь. Может, ты отпустишь меня домой? – спросила Линдет в лоб. – Мои родственники, несомненно, отблагодарят тебя.
Ловкач отвернулся в сторону. Мучительно больно не хотелось расставаться с ней, но умом он понимал, что не может силой удерживать ее здесь. Хотя силой-то может, но только из этого ничего хорошего не выйдет. Будет разрушено то, что с таким трудом строилось во время плавания.
Вздохнув, он взъерошил волосы и сказал:
– Хорошо, я помогу тебе добраться до дому. Где ты жи…
Договорить он не успел. Открылась после короткого стука входная дверь. В помещение ворвался свежий морской ветерок, а следом за ним зашел капитан Ленолл собственной персоной. Стуча сапогами по деревянному полу, он прошел на кухню, окинул удовлетворенным взглядом девушку и юношу и сказал:
– Ловкач! Тебя-то я и искал. Ты и еще несколько человек отправляетесь на баркасе продавать добытую добычу. Отправляетесь сегодня, через десять минут. Все ясно?
– Да, капитан! – рявкнул Лейн.
– Тогда собирайся, ты уже через пять минут должен быть на берегу. Надеюсь ты в состоянии отправиться в путь?
– Да, капитан, все нормально!
– Хорошо.
Капитан ушел, оставив после себя быстро собирающегося корсара. Тот быстренько переоделся в коричневую клепаную куртку и такого же цвета штаны, на ноги надел кожаные сапоги. Чуть подумал и повесил на пояс «брата», «сестру» он закрепил на спине на специальный ремень.
Все он готов. Прихватив сумку с кое-какими запасными вещами, а в частности кошельком, он выскочил из дома со скоростью болта, только что вылетевшего из желоба арбалета. И бросил Линдет на прощание:
– Извини! Мне бежать надо, давай потом договорим! Пока!
На берегу ждали только его, все остальные были собраны. Заметил крупную фигуру своего друга, скромненько стоявшего в сторонке.
– Ты тоже с нами? – спросил он у Торвальда. Тот отрицательно помотал головой и сказал:
– Нет. Тебя вышел проводить.
– Ты знал, что я должен сегодня уходить продавать товар? – удивился Лейн.
– Знал, конечно! Твоя ведь очередь… А понятно!!! Из-за своей девки ты совсем про все забыл! Так ведь? – Тор добродушно рассмеялся, хлопнув друга по плечу.
– Ну да, забыл, – слегка смущенно сказал Ловкач.
– Так, раз уж все в сборе, то можно отправляться в путь, – сказал невесть откуда появившийся капитан Ленолл.
– Капитан, можно мне еще пару минут? Другу надо кое-что сказать.
– Иди. Только быстро!
Кивком головы, корсар позвал друга за собой и, когда они отошли на некоторое расстояние, сказал шепотом:
– Тор, я волнуюсь.
– Зачем? – также шепотом спросил пират.
– Я уплываю на несколько дней, а Линдет остается здесь совсем одна в окружении головорезов. Баск-то мертв, а вот Эллон еще жив и наверняка захочет воспользоваться моим отсутствием.
– Ты хочешь, чтобы я приглядел за твоей девушкой?
– Да. Поможешь?
– Конечно. О чем речь вообще? Иди и не волнуйся, я пригляжу.
***
Через три дня подгоняемый попутным ветром баркас бросил якорь буквально в двух-трех днях плавания от острова Хоринис. Спустившись в шлюпки, они подплыли к острову, на котором должна была произойти встреча. Это был даже не остров, так небольшая отмель.
Как бы то ни было, но на берегу их уже ждали несколько человек, таких же пиратов, как и они.
Лейн, назначенный капитаном главным в их небольшой группе, вышел вперед. К нему навстречу вышел человек одетый в красную пиратскую куртку и такие же штаны, на его голове сидел такого же цвета платок. Через всю левую щеку пирата шла вертикальная полоска шрама. Это был Скип, один из самых знаменитых пиратов во всем Миртанском море.
Они пожали друг другу руки, как старые знакомые.
– Как дела, Скип?
– В полном порядке, парень, – ответил пират, слегка улыбаясь. – Сам-то как?
– Отлично все! Мы тут вам кой-какой товар привезли, общею суммой на пятнадцать тысяч, три месяца плавания оказались на редкость удачными. Будешь проверять?
– Нет, конечно! – возмутился старый пират. – Чай не впервой с вами дела имеем, знаем, что не обманете. Мы уж начали думать, что вы не придете в условленное время, и уже подумывали уйти.
– В плавании немного задержались, поэтому слегка опоздали, – ответил он и громко крикнул, обернувшись к своим: – Ребята, разгружайтесь! Товар принят! Вот теперь можно поговорить, – сказал он, вновь поворачиваясь к Скипу. – Рассказывай, что твориться на Хоринисе.
Усмехнувшись, Скип присел на песок и начал говорить. Новостей было много. Пока «Фортуна» была в плавании магический Барьер, созданный лучшими магами королевства, рухнул почти две недели назад, рухнул буквально в одночасье. На острове среди мирного населения началась форменная паника. Небольшие отряды городских ополченцев оказались не в состоянии противостоять сотням преступников, получивших свободу. Вскоре прибыли паладины, и на острове началась гражданская война. У пиратов появились какие-то общие дела с бандитами, о которых Скип умолчал. Как бы подводя черту под разговором, Скип сказал:
– В общем, на острове сейчас БАР-ДАК полный.
После была очередь Лейна рассказывать. В двух словах он пересказал то, что знал.
– Кстати, мне нужен какой-нибудь красивый, но добротный камзол, в котором было бы не стыдно появиться и в Верхнем квартале Хориниса. Найдется такой?
– Думаю, найдем, – хитро блеснув глазами сказал Скип.
Когда пираты Ленолла разгрузили добычу, Скип протянул несколько туго набитых кошельков, приятно оттягивающих карман, и его парни занялись загрузкой товаров на свой баркас, чтобы уже потом на Хоринисе выгодно продать все это. Члены Братства Морей попрощались друг с другом, и Ловкач с остальными быстро отправился обратно на свой остров.
Какая-то нелегкая заставляла Лейна нервно расхаживать по палубе баркаса. Какой-то червь сомнения грыз его изнутри.
Расправив всю громаду своих парусов баркас несся вперед на максимальной скорости, благодаря попутному ветру. Но этого было недостаточно, Ловкач чувствовал это всей своей сутью, он явно не успевал. Скорость возросла лишь после того, как матросы взялись за весла, и то с явным недоумением, но получив остатки золота, которые оставались после покупки камзола, а оставалось там вполне прилично, послушно взялись за них. Через два дня они были уже у острова.
Не дожидаясь, когда лодка заскользит по дну, Лейн спрыгнул в воду и пошел очень быстро. Первое, что он увидел – какой-то труп, завернутый в саван. Предчувствуя неладное, он протолкался сквозь ряды людей и спросил, сильно волнуясь:
– К-кто это?
Матросы, стоявшие ближе всех к нему, начали отворачивать головы в стороны, потом кто-то сказал:
– Торвальд.
– Кто… кто это сделал?
– Эллон, – раздался рядом голос капитана Ленолла. – Он убил твоего друга и похитил Линдет.
– Что?!! Куда он ушел? Почему ему не помешали? – В груди корсара начала подниматься волна гнева, которую он совершенно не контролировал. Захотелось сорваться на ком-нибудь.
– Не успели, мы уже думали снарядить погоню, как вы вернулись. Эллон ушел в сторону пещеры. – Ловкач тут же сорвался с места, сразу взяв высокий темп. И вдогонку ему понесся крик капитана: – Будь осторожен, Лейн!
Но он ничего не слышал, он просто бежал, вкладывая в бег все свои силы. «Только бы успеть! – билась в мозгу мысль – Только бы успеть!». На острове была всего одна пещера, ошибиться с направлением было невозможно.
Наконец, ноги вынесли его к зияющему зеву темной пещеры. Не останавливаясь, Ловкач нырнул во тьму, не заботясь о таком пустяке, как темнота вокруг. Каким-то чудом он ни разу не ударился, ни разу не споткнулся. Наконец, впереди мелькнул какой-то огонек, и он устремился туда еще быстрее.
«Кажется, успел!» – полыхнуло в голове. При свете нескольких факелов он разглядел связанную Линдет и склонившегося над ней пирата.
– Стой, ублюдок! Оставь девушку в покое!
Эллон дернулся и резко обернулся:
– Ты?! Не ожидал, что появишься так рано! – прошипел он.
– Ты! Сейчас! Умрешь! – зло сказал корсар и метнул заранее вытащенный нож. Тот, несколько раз перевернувшись в воздухе, вонзился в лоб пирата. Эллон рухнул, как подкошенный.
– Отец всегда говорил: «Убей врага быстро и не мучайся!», – сказал Лейн, стоя над поверженным, кинулся к Линдет и начал развязывать веревки, после чего вытащил кляп.
– Ты пришел! – кинулась к нему на шею девушка и разрыдалась.
– Конечно! Я ведь обещал!
Последние события убедили корсара в том, что он любит эту девушку, любит больше жизни. Он был готов ради нее на все. На все! Гладя по волосам плачущую Линдет, он думал, что не такое уж это плохое чувство, даже наоборот.

Не удержавшись, он наклонился и поцеловал девушку в губы, та ответила на него, а потом они счастливо рассмеялись…

Десять тысяч солнц​

Спойлер

Десять тысяч солнц​

Ветер встречал мощным потом, развевая волнами длинные черные волосы. Прищурив глаза от стремительного воздушного натиска, он устало смотрел вперед, словно решая, как ему быть дальше. Скорее, он просто тянул время, хотя в этом не было никакого смысла. Столько всего произошло и теперь он, пожалуй, даже если бы и хотел, уже не имел права отвернуться. Сейчас все будет кончено, его цели и даже мечты – неужели сейчас все это здесь? Если да, то какой ценой? Сможет ли он теперь принять то, что ждет его всего в нескольких шагах?
Он закрыл глаза, теперь уже наслаждаясь обдувавшим его холодным ветром.

Клятва​

- Стой! Дай я только догоню тебя, проклятый мальчишка! – кричал отец мне вслед, когда я улепетывал от него что есть духу. Сегодня он опять подшофе, впрочем, как и остальные шесть дней в неделю. В одной руке он держал ремень, а другой поддерживал сползающие штаны. В своем уже обычном состоянии он любил иногда браться за мое воспитание, а мне в эти минуты лучше было ему не попадаться, ибо ремня он не жалел. Днем отец работал грузчиком в порту, а вечером относил все заработанное в трактир – мне иногда даже было его жаль. Ведь так было не всегда – лет пять тому назад, еще до того, как мать умерла от лихорадки, что-то в его жизни надломилось, и он стал медленно падать вниз. Наверное, просто оказался слаб.
Мне было всего одиннадцать, и я уже сам выживал в столице Миртаны. Впрочем, слово «выживал» не совсем верное, и в целом мне жилось достаточно сносно. Сбежав от отца, которому кто-то доложил о моих проделках, похоже, опять эта старая ведьма Севилая, у которой на прошлой неделе я воровал репу в огороде, не сбавляя ходу, я помчался через рыночную площадь. Пробегая через ряды торговцев, я, воспользовавшись удобным случаем, схватил на бегу с лотка большущую грушу, и, под непредназначенную для детских ушей ругань торговца фруктами помчался к городским воротам. Крик оставшегося без груши торговца вскоре утонул в гуле голосов, и теперь до меня доносился лишь обычный рыночный гомон и недовольное ворчание тех, кого я задевал на бегу.
Городские ворота были открыты – как раз через них выходил нагруженный рыбой караван, и скучающие привратники в этот раз даже не обратили на меня внимания. Я часто покидал город, они меня и так почти никогда не задерживали. А сегодня был особенный день, по крайней мере, так говорил Себастьян и велел нам всем подготовиться. Что он хотел сказать словом «подготовиться» я понятия не имел, а посему просто поспешил в условленное время к нашему условленному месту – хорошо скрытую зарослями кислого терна пещеру, именуемую не иначе как «пиратским логовом». Когда-то ее случайно обнаружил Грэм, когда, без особого, впрочем, успеха ставил в лесу силки на зайцев.
- А-а, вот и ты, - вместо приветствия сказал Себастьян, когда я влез в несколько узковатый проход пещеры. Себастьян – негласный лидер нашей компании – был по сути таким же уличным бродягой как и я, и сыном того моряка, что почти все время пребывал где-то в плавании, а когда возвращался на сушу, то где-то в борделе и до сына ему особых дел не было. Если у меня был дом, похожий на сарай, да что там, сараем он и являлся, то у Себастьяна не было даже этого.
В эту минуту Себастьян сидел на корточках перед большим ровным валуном со стоящими на нем свечками, служившим нам столом и чем-то усердно занимался. В полусумрачном освещении пещеры я увидел, что он занимается сворачиванием табачного косячка. Будучи всего на год старше меня, Себастьян был мальчишкой довольно крупным и плотным, и возможно в силу этого, в нем прекрасно уживались две такие черты как строгая рассудительность и поглощающая мечтательность, как-то ловко друг друга то и дело подменяя.
- Будешь? – спросил он, протягивая самокрутку, когда она была готова.
- Нет, не сейчас, - я вспомнил прошлый раз, когда чуть не выплюнул свои легкие. Себастьян же курил без особых проблем, чем невероятно гордился.
- Как хочешь, - пожал плечами Себастьян. – А мне так лучше думается. – Он заполнил дымом пещеру, прикурив от свечи.
Скоро в проходе « пиратского логова» появился Грэм – веселый и неунывающий парнишка с соломенными волосами. Грэм был сыном одного из венгардских кузнецов, перенимающим по наследству навыки отцовского ремесла, и как следствие, Грэм был довольно сбитым и крепким парнем.
Поприветствовав его, я достал из-за пазухи украденную на рынке грушу, разрезал ее украденным когда-то у отца небольшим ножичком на четыре части: одну оставил себе, вторую протянул Грэму, оставшиеся две положил на большой валун. Себастьян, докурив и эффектным щелчком метнув окурок в дальний угол пещеры, взял свою часть. На «столе» осталась лежать последняя четверть большого плода.
Рик в нашей компании был что-то вроде белой вороны. Всегда с иголочки одетый, Рик был сыном супружеской пары с верхнего квартала. Говорили, что его отец всего лишь цирюльник. Однако цирюльник при дворе короля превращался в знатную особу, где высоко ценили его мастерство. Я же не понимал, как бритье бород может быть мастерством, но я вообще много чего не понимал в этом мире, и чего мне все чаще хотелось последнее время – это банально быть сытым.
Но Рик задерживался в этот «особенный день». Он вообще часто опаздывал, а бывало, и вовсе не мог придти – его отец с мамашей откуда-то пронюхали, что он якшается с отребьем вроде нас, и устроил за сыном строгий надзор. Но сегодня нужно было явиться не смотря ни на что – было видно, как Себастьяну уже неймется что-то сказать, и Грэм как-то лукаво улыбался и я, не понимая в чем дело, чувствовал себя немного по-идиотски.
Примерно через час появился запыхавшийся Рик – в чистой светлой льняной рубашке и жилете, прошитом посеребренными нитками, в красивых бархатных штанах, впрочем, одна штанина была по колено уделана в грязи, видимо Рик в спешке где-то угодил в лужу.
- Еле удрал, - в оправдание проговорил он, кивая всем в знак приветствия. – Отец с меня глаз не спускал. Но к нему пришел какой-то толстяк, похожий на того борова и выряженный как павлин. Пока батя отбивал ему поклоны, мне удалось удрать. Ох, и влетит же мне!
- Дело важное, - сказал Себастьян, удовлетворенно осматривая собравшихся. – Все в сборе и я хотел бы, что бы мы кое-что друг другу пообещали. Сейчас все расскажу и покажу. – Он достал спрятанную за камнем неподалеку совсем небольшой сундучок, больше напоминавший шкатулку. Потом поднес к свету. Грэм, похоже, уже обо всем знал, поэтому Себастьян с некоторой торжественностью наблюдал за моим и Рика лицом. Нагнетая все больше интриги, он медленно ее открыл и высыпал содержимое на «стол». В шкатулке-сундучке оказались какие-то бумаги, завернутые в свитки и компас. Обычный старый, ржавый компас. Но Себастьян отодвинул его в сторону, взял одну из бумаг и развернул ее.
- Глядите!- торжественно воскликнул он. То, что я увидел, было похоже на карту.
- Это настоящая карта сокровищ! – с интересом глядя на меня, подтвердил сын моряка. Грэм тоже кивнул, мол, так оно и есть.
- Откуда у вас это? – заинтересованно разглядывая карту и косясь на компас, спросил Рик.
- Такая история случилась, - начал Себастьян, - в общем, повстречали мы с Грэмом одного старика…
- Пиратского капитана! – вставил Грэм.
- Капитана или не капитана, - неодобрительно взглянув на Грэма, проговорил Себастьян, - но то, что пират, это как пить дать.
- Иди ты, - недоверчиво возразил я. – Пират в окрестностях Венгарда? Скажи еще и корабль он свой в королевском порту пришвартовал.
- Таких подробностей я не знаю. Только вот старик был при смерти и лежал в канаве по дороге в Готу. Грэма послал отец с посланием к тамошнему кузнецу, а я решил составить ему компанию в дороге. Я знаю по пути одну рощу, где растут медовые сливы… Только мы подошли к сливовым деревьям, как услышали стоны. Видали бы вы, как Грэм струсил…
- Неправда! Я не струсил! – крикнул Грэм, вспыхнув румянцем.
- А кто тогда посоветовал делать ноги? – улыбнулся Себастьян.
- Там могли быть бандиты! Это просто предосторожность!
- Ну предосторожность, так предосторожность… В общем нашли мы лежащего старика, пират ни взять ни дать. Повязка на глазу, длинная седая борода, одет явно не по нашей моде, меч еще у него какой-то гнутый…
- И от него ужасно воняло , - закончил Грэм. – Вся кожа покрылась какими-то отвратными красными пятнами - выглядел он конечно омерзительно.
- У него была горячка и он бредил, - продолжил сын моряка. - Нам удалось разобрать в его бормотании что-то о потерпевшем крушение корабле и о каких-то планах, которым пришел конец. Мне бросилось в глаза то, что он прижимал к груди вот этот сундучок, - Себастьян указал на стоявшую на камне шкатулочку. – Мы, право, не знали, что и делать. Но скоро старик совсем затих, а когда попытался забрать у него эту вещицу, оказалось, что он крепко сжимал ее…Крепко, уже будучи мертвым. – Последнюю фразу Себастьян проговорил несколько зловеще.
При этих словах у меня пробежала дрожь и я мысленно представил себе происходящее и этого омерзительно старика..
- Понятно, в город бы его не пустили, разве что прямиком на виселицу, вы же знаете как король любит пиратов, вот и загнулся он от лихорадки прячась в лесу… - Продолжил рассказ Себастьян. – А шкатулку мы все же забрали, раз он так не хотел с ней расставаться, значит, там было что-то наверняка ценное. А все знают, что для пирата нет ничего ценнее, чем карта сокровищ. Ну или сами сокровища.
А затем мы дали деру оттуда, незачем больше тревожить покойника.
- Здесь еще что-то написано, - вдруг сказал Рик, разглядывая бумаги из сундучка лежавшие вместе с картой. – Язык вроде наш. Это многое прояснит, я думаю.
- Ты можешь прочитать? – спросил его Себастьян.
- Ну мать меня еще только учит… - неуверенно проговорил Рик. - Отец говорил, что скоро отправит меня в храм, где мне будут учить грамоте и прочему…
- Ну в общих чертах понять что там написано можешь?
- Похоже на дневник. Даты, заметки… Я бы взял его с собой, но отец если найдет…
- Ладно, пусть пока полежит здесь,- кивнул Себастьян. – Я хочу, что мы все поклялись, что найдем эти сокровища когда станем пиратами. И забьем это логово золотом до отказа!
- Клянусь! - воскликнул воодушевленный Грэм.
- Клясться будем кровью. Как братья, как одна команда ловких и отчаянных парней пиратов, ценящих свободу и берущих от жизни все! Не признающих королей, вельмож, плюющих в глаза опасностям! Эту карта – знак, посланный нам свыше, зовущий в путь, определяющий нам дорогу в будущее! Или может, вы хотите гнуть спину или проливать кровь на войне во имя короля?
Ты, Грэм, мечтал ли о том, что будешь стучать молотом с утра до вечера не разгибаясь, зарабатывая при этом жалкие гроши? Ты, Рик, всю жизнь будешь отбивать поклоны королям и министрам, жить среди алчных и лживых людей? Хоть и житель верхнего квартала, но всегда будешь сыном цирюльника. А ты… - Себастьян посмотрел на меня, улыбнувшись уголками своих тонких губ, – воровать занятие почетное, но когда-нибудь удача может отвернуться… Да и едва ли ты мечтаешь воровать всю свою жизнь. - сын моряка взял в руки небольшой кортик, лежавший на «столе» среди прочих вещей. - Вы готовы принести клятву, друзья-пираты? Хранить верность дружбе, быть готовым на все ради друзей и, когда придет час, отправиться за сокровищами?
- Клянусь! – снова крикнул Грэм. Себастьян порезал кортиком себе руку, тоненькая струйка темной крови потекла по запястью. То же самое он проделал Грэму, когда тот, зажмурившись, протянул ему свою.
- Клянусь! – сказал я, тоже протягивая руку. Я всегда хотел приключений, а уж стать пиратом вообще была заветная мечта. Кроме того, все эти клятвы, кровью… Это так по-пиратски, как мне казалось! А мои друзья – это еще и моя семья, ведь больше я никому не нужен…
Оставался Рик. Впрочем, он не долго думал и уже засучивал рукав своей беленькой рубашки…
После того, как кровь была пущена, подняв руки кверху, мы соединились кровью.
- Клянемся! – еще раз в один голос воскликнула четверка будущих отважных пиратов.

Возвращение​

Сколько меня здесь не было? Пять, шесть, а может, семь лет? Впрочем, за это время изменилось здесь немного, причем не в лучшую сторону. Повсюду ужасная грязь; запахи, с оттенками рыбы, гнили, прочих несвежестей, а также пота и моря витали в воздухе, создавая довольно неприятную ауру. В какофонии звуков, будь то собачий лай, скрип повозок или людской гомон - я чувствовал себя немного не уютно, хотя здесь так было всегда, насколько я помнил. Густонаселенный Венгард стал еще более похож на один большой рынок. И впрямь, здесь, как и раньше кто-то продавал, кто-то покупал – обилие товаров со всех концов материка рождало бесконечный спрос и предложение. Город, в котором я родился и вырос, любил ли я его? Скорее нет, и возвращался я сюда лишь в силу нескольких причин.
Венгард я покинул, едва мне стукнуло тринадцать. Отца к тому времени не стало – будучи сильно пьяным, он упал с причала и захлебнулся.
Я хорошо помнил день, когда моя жизнь поменялась – ту лавку алхимика, когда моя рука сама потянулась за зельем, стоявшим очень заманчиво, почти у самого края торгового лотка. Оказалось, алхимик все это время внимательно следил за мной, несмотря на большую толпу возле лавки. И он схватил меня за руку в самый момент.
- Зовите стражу! Пусть всекут ему розог! – крикнул кто-то из толпы.
- Мелкий воришка! Поделом ему будет, - поддакивали другие голоса, от испуга и волнения для меня все было как в тумане.
Но алхимик не стал никого звать. Присев на корточки, и посмотрев на меня, он лишь сказал:
- Я уже очень стар, а у меня нет детей. Мне не помешал бы ученик, который помогал бы мне в делах. Будешь сыт и одет, и я много научу тебя. Что скажешь?
Я согласился. Тогда еще я толком не осознавал, какая это была удача. Алхимик оказался хорошим стариком. Он забрал меня в пустыню, где была более востребована специфика его зелий – позволяющих людям легче переносить жару и придающие сил. Там он многому научил меня – читать и писать, разбираться в некоторых травах, готовить несложные зелья и даже показал пару приемов рукопашного боя. Взамен я работал на него: занимался сбором растений, доставлял зелья по назначению, помогал в лаборатории. Так прошло около пяти лет и однажды алхимику стало худо. Мы пытались лечить его зельями, но все было бесполезно.
- Просто мое время подошло, ведь я уже давно не молод, - говорил он, лежа в кровати. Пытаясь улыбнуться, его лицо искажала гримаса боли.
Я сидел возле и мне было искренне его жаль. А когда он умер, я разрыдался, как не должен был бы истинный пират. Продолжать его дело я не хотел, а поскольку у него больше не было наследников, по крайней мере, я о таковых ничего не знал, то продал лавку со всем имуществом. Я покинул пустыню и отправился обратно в Миртану. Вырученных с продажи лавки денег мне хватило на какое-то время. В Сильдене я нанялся в строители кораблей и помогал вести бухгалтерию, так как умел писать и читать, а главное, считать. Так прошло еще года полтора, пролетевшие как несколько дней, пока хозяин небольшой верфи, на которой я работал, не вызвал меня на разговор.
- Поступил заказ на постройку небольшой парусной шхуны, ёж ее... Нам потребуются кое-какие чертежи, наши –то уже старые совсем… - почесав подбородок, он продолжил: - Сходил бы ты в Венгард, да и прикупил свеженьких, технический, ёж его, прогресс ... Сейчас я расскажу тебе об этом подробнее. Да и выпишу средств на покупку, ёж их…
Привыкнув за год с лишним доверять человеку, который вел бухгалтерию, он дал мне некоторые средства на покупку чертежей и я отправился в столицу. Согласился идти я охотно, ведь в Венгарде мог еще оставаться кто-то из моих друзей, а я все никак не мог туда вырваться из Сильдена – мешало то одно, то пятое, то пятнадцатое… Я хорошо помнил нашу клятву и сейчас вспоминал об этом с улыбкой.
«Да, Венгард почти не изменился, разве стало еще грязнее», - подумалось мне, когда я оказался в городе. Надо сказать, что я подустал с дороги, поэтому решил зайти в кабак и немного смочить глотку. Туда, где проводил все свои вечера мой отец, я идти не хотел и прошел мимо этой грязной забегаловки, благо в Венгарде не было дефицита в кабаках. Выбрав более менее приличное заведение, я заказал пива и сел за столик возле окна. Предавшись размышлениям о былых временах, скоро я заказал еще одну кружку.
- Сукин сын, как же ты изменился, - услышал я голос за своей спиной. Я обернулся, и мой рот растянулся в улыбке.
- Себастьян, раздери тебя дьявол! – я поднялся и крепко обнял друга, хлопая по его спине.
- Где ты был все это время? – спросил Себастьян когда мы сели за стол. Щелкнув пальцами в сторону трактирщика, тот суетливо закопошился за стойкой и скоро принес бутылку шнапса и тарелку рыбного салата с овощами. – Мы с ног сбились тебя искать. А когда мальчишки донесли, что кто-то похожий на тебя явился в город, я сразу отправился посмотреть, не ты ли это. Дьявол как я рад, ну рассказывай!
Я вкратце осветил ему основные наиболее значительные пункты своей прошедшей жизни, за это время, коих оказалось всего два. Дьявол. Я просто прожигаю жизнь, вдруг пришло мне в голову. Мне только около двадцати, и едва ли что-то изменится ближайшие годы, если только…
- Да, последний раз мы виделись, когда ты отправился со стариком-алхимиком в пустыню. Наверное, это был правильный выбор. – Себастьян задумался, – а я вот перебиваюсь, там да сям. Различные заказы выполняю. Охота в основном, сопровождение грузов, ну ты понимаешь… Разные времена бывают, но в целом живу неплохо. Грэм все помогает отцу в кузнице. Здоровый как бык стал.
- Рад слышать, что у вас все в порядке. А кто тебе доложил о моем прибытии? Ты держишь осведомителей или платишь страже, за информацию о том, кто входит и выходит из города?
- Осведомителей? Нет, это просто мальчишки, иногда прикармливаю их, монет подбрасываю, сам такой же был, - отвечал Себастьян, разливая шнапс по кружкам. - А они за это мне докладывают, что происходит в городе. Тебя мы уже ищем давно относительно. А тут ты сам явился. Так что тебя привело?
- Я здесь по работе. Кое-что необходимо приобрести. Да и вас давно не видел, черт побери! Как Рик? – стукнувшись кружками , мы выпили за встречу.
- Рик сейчас кое-чем занят. – Себастьян утер рукавом рот. - Сейчас я тебе обо всем расскажу. Наша клятва?
- Да, конечно, - кивнул я, улыбнувшись. У меня до сих пор остался шрам на месте пореза.
- Кроме шуток, - серьезным тоном сказал сын моряка, наливая еще по одной. – Помнишь дневник старого пирата?
- Да я помню. Вы разобрались, что там написано? – я закусил, отыскав в тарелке потрепанную в процессе обжарки рыбешку.
- Да, там что-то говорится о месте, которое зовется десятью тысячами Солнц. В записях говорится, что это место дарит тому, кто туда попадет любые богатства, все, что пожелаешь! Так же старый дурак, если это конечно, его записи, пишет о том, что добраться сможет лишь тот, кто сможет пожертвовать чем-то бОльшим. Не знаю, чем мне нужно пожертвовать, но что тут терять нечего, это ясно. Если верить карте, это место где-то далеко на юге и вроде компас должен показать дорогу, но я не понимаю, как он может помочь – вещица полностью неисправна и показывает куда ему вздумается, независимо от времени суток и погоды, вот… Кроме того в записях даты и заметки – пират вел дневник, они плыли как раз в поисках этих самых богатств, но их корабль налетел на подводную скалу близ Венгарда и затонул. Само по себе приближаться к королевской гавани пиратскому кораблю - определенный риск, но видимо они не хотели терять время… Судя по последним, написанным трясущейся рукой записям, он один добрался до берега. Довольно удивительно, местные воды хорошо исследованы, по утверждениям столичных моряков никаких подводных скал поблизости нет, но мало ли…
В записях не говорится, откуда эта карта и компас, по крайней мере, прямым текстом…
Какие-то намеки о старых временах и делишках, разграблении селений диких племен на отдаленных островах, где процветали различные дикие культы, верования и даже каннибализм. Также речь заходит о неком даре в обмен на помилование… Помилование кого и чего, неясно. Сдается, шкатулка и есть дар, а вот помилования, похоже, не состоялось. Но нас уже это не должно беспокоить, судьба привела эти вещи к нам и мы должны воспользоваться предоставленной судьбой возможностью.
- Должны? Вы уже что-то предприняли?
- Рик занимается поиском шхуны. Нам удалось скопить кое-какие средства, но все же этого явно недостаточно…. Местные шакалы-корабельщики цены ломят, только держись. А Рик говорит, что для такого плавания, возможно опасного, не всякое корыто сгодится. Ну и отправился он в Сильден узнать тамошние расценки и, возможно, заказать постройку судна.
- Да ну! И как это мы с ним не встретились! Нужно впредь почаще вылазить из своей конуры, а то так вся жизнь пройдет мимо.
- Тесен мир-то, а? – понимая о чем речь, кивнул Себастьян. – Только тут, видишь ли, какой нюанс… - он воровато оглянулся по сторонам, - строительство корабля – хоть и небольшого – это ж сколько времени?
- Уйдет несколько месяцев, это да…. – согласился я. – Долговато, ну так это же не веники вязать.
- Вот-вот, кроме того, ваши сильденские хоть и цену запросили еще божескую, тем не менее, удовольствие далеко не дешевое, мы хоть что-то и скопили, какие-то средства….
- Что ты предлагаешь? - с сомнением в голосе проговорил я.
- Рик приметил, что там у вас стоит уже почти готовый барк…
- Это заказ торговой гильдии. Он практически закончен и совсем скоро будет готовиться к отплытию. Как только загрузим его всем необходимым… Черт, Себастьян!
- Ладно, не здесь. Пойдем-ка проведаем Грэма, он будет чертовски рад тебя видеть.
Бросив трактирщику несколько золотых, мы покинули заведение.

Грэм и впрямь вымахал. Неизменными остались все те же соломенные волосы, голубые глаза и слегка наивный взгляд ребенка. Он был искренне рад меня видеть: мы обнялись, похлопав друг друга по спине. Затем он проводил нас к себе в дом, где достал бутылку какого ядреного пойла. Сложно сказать, что это было, но голова кружилась у меня здорово. Так, втроем, мы просидели до поздней ночи, вспоминая веселое детство. Воодушевленные мечтами, азартом будущих приключений и алкоголем, решение было принято, ну а детали мы решили обсудить уже на трезвую голову.

Отплытие​

- Да ты меня за дурака держишь! – крикнул один из рабочих. Втроем они сидели на деревянных ящиках вокруг бочки, служившей им столом. Тусклый свет масляной лампы кое-как пробивал ночную тьму, окутавшую Сильденский причал, и уже совсем легонько отражался от поверхности воды. Луна спряталась за тучами, предвещая непогоду. – Я видел, как ты шельмовал, стервец!
- Чего клевещешь почем зря? Вот щас как двину по харе! – огрызнулся второй, поднеся кулак к самому носу первого.
Третий работяга сидевший за столом только устало зевнул, прикрывая рот ладонью. Какого черта они должны сидеть здесь всю ночь, играя в карты? Ну кому придет в голову лезть на корабль, на котором из ценностей был только запас провизия да пресная вода? Торговый барк готов к отплытию, и пока они ждали представителей гильдии, проходилось еженочно нести вахту, чтобы с судном и прочим имуществом на причале ничего не случилось. Да, черт возьми, здесь никогда ничего не случалось. Однажды высохшее дерево упало на дом кузнеца, и половина портовых жителей сбежалось посмотреть на это – хоть что-то наконец случилось и пробудило жителей этого сонного городка, где каждый тихонько занимался своим делом.
- Э-э, думал, достанешь туза, я и не замечу? Дудки! Выигрыш мой! – сгребая лежавшие на бочке несколько монет в свою сторону, настаивал на своем первый, чем несказанно озлобил второго. Тут, верно, завязалась бы драка, если бы не появился человек из темноты.
- Чего раскричались то? Ночь кругом. – Словно выплыв из ночи, недовольно -ироничным тоном сказал человек. – На вашем месте я бы выпил чего-нибудь и успокоился, - он поставил на бочку-стол бутылку вина.
- А вам, что же это, не спится? - удивленно уставились на него работяги, узнав в человеке своего коллегу – счетовода, как они его называли, того, ведущего бухгалтерию и занимавшегося прочими подсчетами.
- Не спится и башка ужасно раскалывается. Нужен свежий воздух. Вот вы еще кричите, дай думаю, выйду посмотрю, что за шум.
- Все считаете, уважаемый? – хихикнул один из рабочих. – Расход с приходом не сползается, а?
Во всяк работе свои трудности, вот мне лучше полено пилить себе и пилить, чем все эти циферки…
- Молчал бы уж, - ответил ему второй, - много ты понимаешь, дураком родился, дураком и помрешь ….
- Не сползается, да, - сказал человек, явно не желая слушать начавшийся было новый спор. – Хозяин из меня душу вытрясет. Вот я и подумал, пойду-ка я мозги проясню на влажный ночной воздух. И в тишине хотелось бы… да за глоточком винца…
- Вот это правильно! – поддержал его рабочий, раскупоривая бутылку с вином , – ни что так не обостряет ум, как глоточек доброго, – также подметил он и приложился к горлышку.
- Эй, другим-то оставь, ишь, присосался!
- Какой нервный! Я отхлебнул –то чуть да маленько!
- Мне оставьте, лодыри! – вмешался еще один.
Так, переходя из рук в руки, бутылка ходила по кругу, пока не опустела.
- Дьявол, чего-то и у меня башка разболелась, - промямлил один из рабочих, потихоньку опуская голову на бочку. – Спать охота, страсть… – закончил он, сладко причмокнув.
Второй рабочий, вообще не найдя в себе сил что-либо сказать, просто упал мешком на землю, разрывая храпом воздух.
- Эй, чего это вы? Просыпайтесь! – крикнул третий, на которого, видимо, снотворное, содержащееся в вине, еще не успело подействовать. Подозрительно глянув на счетовода, он перевел взор на корабль, заметив в сумраке силуэты, забирающиеся на борт.
- Караул! – неистово крикнул тот, и собирался уже было вскочить, но счетовод врезал ему по затылку, и тот вторым мешком упал рядом с первым.
- Давай сюда, быстрее! – раздался крик с барка.
Счетовод дернул в темноту и, вбежав на корабль по трапу, и, оказавшись на борту с силой столкнул его в воду.
- Что там происходит, ёж его? – донеслось с берега, сонным голосом. – Твою ж каракатицу! – воскликнул хозяин верфи, увидев, как его корабль, предназначавшийся для торговой гильдии, покидает пристань. – Тревога! – возопил он не хуже, чем если б то звенели колокола.
Из хижин повыскакивали другие рабочие, кто-то достал арбалет и засвистели болты, кто стал прыгать в лодки, однако все понимали тщетность своих усилий, а корабль тем временем набирал ход по еще широкой судоходной реке, только начинающей подавать первые признаки пересыхания к морскому заливу, разделяющему на востоке пустыню Варант и королевство Миртана.


- Это было не так уж сложно, - улыбнувшись, констатировал Себастьян, стоя на корме.
- В Венгарде наша затея не прошла бы. По крайней мере, так просто. Тишина и спокойствие, царящие в Сильдене уже долгое время заставляет людей терять бдительность и быть более доверчивыми. Какая же это охрана – трое пьяниц? - сказал я. - А платить наемникам – да хозяин просто не видел в этом необходимости, да и скуповат он для этого. Тем не менее, какое-то скверное чувство у меня на душе.
- Считай, что корабль ты взял в долг. Вернешься с сокровищами – заплатишь. Да купишь целиком эту чертову верфь целиком, если захочешь.
- Слушай, а ты действительно веришь, что это место… ну… существует?
- Мы найдем его, вот увидишь. Я чувствую это. – Обнадежил Себастьян, и сморщил лоб задумавшись. - Десять тысяч Солнц – может, имеется ввиду десять тысяч золотых монет?
- Не так уж и много для великих сокровищ.
- Вероятно, это образное выражение. Ладно, пойду в каюту – мне надо выспаться. – С этими словами Себастьян спустился с кормы, направляясь в капитанскую каюту.
На мостике за штурвалом стоял один из старых опытных морских волков, что Себастьян нанял в еще в столице. Себастьян уверял, что это хороший и надежный человек, к тому же ему хорошо заплачено. По палубе сновали два его помощника, и, стоявший неподалеку от них Грэм, с интересом наблюдал за их суетой на корабле. А когда капитан выкрикивал какие-то команды, Грэм улыбался как ребенок.
Что и говорить мне не просто далось решение отправиться в путь: уже привыкнув к своему размеренному и неторопливому жизненному укладу, тяжело было так просто все бросить, еще и к тому же угнав корабль практически у самого себя. Но ведь это то, о чем я мечтал в детстве, а мечты должны исполняться… Непросто такое решение далось и Грэму – отец вряд бы поддержал затею сына. Грэм попросту сбежал, да еще и прихватив с собой из кузницы оружие –мечи, кортики и даже большой двуручный топор. Однако теперь он едва ли он жалел о своем решении – наконец что-то в жизни поменялось, более того, они не много ни мало едут искать сокровища. Словом сомневающийся Грэм теперь был только рад, и это читалось у него на лице.
Загадкой оставался только Рик – впрочем, он всегда был довольно скрытным человеком. Подозреваю, что ему мало нравилось работать в королевской библиотеке, куда пристроил его цирюльник-отец в помощь главному библиотекарю – донельзя нудному, по его словам, чопорному и надменному магу Огня. Но еще менее ему нравилось отбивать поклоны и целовать задницы обитавших в верхнем квартале вельмож, так что вряд ли он жалел о том, что удрал на поиски сокровищ. Да и в приготовлении к путешествию его вклад был самый большой, если говорить о финансовой стороне вопроса. Отцовских средств он не пожалел.
Сейчас я увидел, как Рик поднялся из трюма и что-то сказал Грэму, на что тот в ответ улыбнулся, и направился в мою сторону.
- Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил сын цирюльника.
- Совесть немного терзает, а так все нормально.
- У настоящего пирата нет совести, - подметил Рик и мы рассмеялись. – Бодрее друг мой! Впереди нас ждут великие дела и большие приключения! Эге –ге –ге –ге -ей!
- Надо просто немного привыкнуть к мысли, что я больше не сухопутная крыса.
- Для этого я даже купил попугая на рынке, который мог сквернословить не хуже портового грузчика, – соглашаясь, приоткрыл секрет Рик. – Но когда выяснилось, что я сквернословлю лучше, он, вероятно, не смог с этим смириться и вылетел в окно за пару дней до отплытия. Вот так то.
Мы опять рассмеялись и к полудню, когда мы вышли в русло реки я пребывал в приподнятом настроении. А ближе к вечеру, когда мы уже покинули залив и наконец, вышли в открытое море, Себастьян поднял черный флаг с костями, и мы подняли из трюма почти все запасы вина, что имелись на корабле и пировали до глубокой ночи распевая песни, порой даже похабные. Наемный капитан, которого я на нетрезвую голову прозвал капитан Крюк, с равнодушием смотрел на происходящий хаос: казалось, старика не интересовало вообще ничего, кроме своей работы. Что ж, так, наверное, оно и нужно. А два его помощника не преминули выпить вина вместе с нами, а один из них даже пытался подпевать нам, иногда выкрикивая окончания песенных строк.

Морские дьяволы​

Утро, вернее, к тому времени, когда я проснулся, было уже ближе к полудню, встретило меня ужасной головной болью от выпитого накануне вина. Покряхтев и ругнувшись, я поднялся с кучи соломы, заботливо расстеленной кем-то в трюме. В нос ударил запах специй, идущий из камбуза. Как оказалось, это кухарил Грэм, замесив в котле какое-то непонятное овощное варево. Это фирменный рецепт похлебки моего отца – закачаетесь, говорил он. Хех, на Грэме не было и следа вчерашнего пиршества. А вот Себастьян выглядел хмуро. Поднявшись на палубу, я нашел его у штурвала.
- Старому морскому волку тоже иногда нужен отдых, - угрюмо пояснил он, слегка покручивая штурвал из стороны в сторону.
Попутный ветер ударял в паруса и барк довольно быстро перемещался на юг. Море было спокойно, я посмотрел вдаль. Со всех сторон морские просторы, уходящие за горизонт. Но я знал, что к востоку от нас находятся песчаные берега Варанта, где-то к западу – остров Хоринис, а впереди, на юге загадочные острова и неизвестность. Кто знает, что ждет нас там, впереди?
Стряпня Грэма оказалась очень даже вкусной и все с аппетитом пообедали, а к вечеру мы вчетвером уселись в каюте и допоздна играли в карты. Себастьян демонстративно достал изогнутую трубку, прикурил и выпустил в потолок кольцо дыма. Затем натянув повязку на глаз и скривившись в злобной ухмылке коварного пирата вызвал у нас такой смех, что мы едва не надорвали животы. Рик рассказывал выдуманные и «взаправдавшние» истории морских приключений, коих он достаточно нахватался слушая хвастливых болтунов верхнего квартала; а также из книжек в свою бытность помощником библиотекаря.
За следом прошел еще один тихий и спокойный день, уже никто и не сомневался, что все непременно будет хорошо, опытный капитан вел корабль согласно карте и своему компасу, а кое -кто даже начинал жаловаться, что вовсе не таким представлял себе полное опасностей приключение сидя в каюте, пуская клубы дыма и ловко покручивая на пальце купленный на рынке пороховой пистоль.
Тогда я подумал, что и слава богу, пусть лучше так оно и будет. И раздери меня Белиар, если я был неправ. На третий день плавания как из под воды появились они, доставив нам массу приключений и вместе с ним и проблем. Сложно сказать даже кто это был. Я назвал их для себя морскими дьяволами.
Уже ближе к наступающим вечерним сумеркам, один из помощников капитана сидя на рее прокричал, что к нам приближается корабль со стороны варантских берегов. Никаких флагов и ничего такого, по чему можно было судить о приближающемся корабле и их целях. Они приближались тихо и стремительно, как молния, не давая никаких шансов даже думать о том, что бы попытаться удрать. Себастьян, едва завидев приближающееся судно, отдал распоряжение всем вооружиться кто бы это ни был, и, черт возьми, это было правильное и своевременное решение.
Скоро догоняющий нас корабль оказался совсем близко и внезапно, в каких-то высоких нечеловеческих прыжках к нам на палубу запрыгивали люди, закутанные во все темное так, что видно было одни лишь глаза. Вооруженные кривыми мечами, они явно не намеревались вступать в какие-либо переговоры, бросившись сразу на такой своеобразный абордаж. Ждать дальнейшего развития и предоставлять свободу действий неизвестному врагу не стал никто, и Грэм, крепким ударом весла вышиб одного из них прямо в воду, едва тот оказался на нашей палубе.
Прогремел невообразимый грохот и один из нападавших рухнул на палубу.
- Все-таки он стреляет, - воскликнул довольный, спрятанный в клубах дыма Себастьян, держа в руке свой пороховой пистоль. Еще один из дьяволов прыгнул на него с другой стороны, замахиваясь кривым ятаганом, надеясь поразить Себастьяна в горло, но тот парировал его атаку своим самым заурядным коротким мечом и замахнулся для контратаки.
Далее разглядывать бой Себастьяна мне было уже некогда, так как я оказался атакован сразу двумя налетчиками, которые медленно, с оружием наготове подходили ко мне с двух сторон.
В тот момент я немного струсил. Не сказать, что я совсем не умел сражаться, но и великим бойцом меня никак не назвать. На помощь вовремя пришел Грэм, стукнув уже обухом топора одного из них по затылку. Довольно улыбаясь, Грэм не видел, как сзади появился еще один налетчик.
- Грэм, сзади!!! – неистово выкрикнул я. Посуровев в лице Грэм резко обернулся, немного вильнув боком в сторону, ушел таким образом от удара ятаганом. Схватив своими могучими ручищами нападавшего и подняв его кверху, Грэм, с выкриком «Оп-па» выкинул его за борт.
Заходивший на меня с другого боку сделал стремительную атаку, и я едва успел пригнуться, но, потеряв равновесие, упал на палубу, прямо на лежавший кольцом в углу моток бечевки. Не теряя ни секунды, я схватил эту бечевку и швырнул прямо в налетчика, и, немного введя того в замешательство, попытался ударить того кортиком. Мне удалось лишь немного подранить его, слегка обагрив лезвие кровью.
- Ага, у вас все же идет кровь, - мельком подумалось мне, в очередной попытке увернуться от ответного выпада. В этот раз более успешной, так как мне удалось удержаться на ногах. И сделать контрвыпад, воткнув противнику кортик со спины в основание шеи. Он захрипел, а когда я вынул кортик обратно, струя крови сильным толчком вырвалась наружу, запачкав мне лицо и грудь.
Рядом доносились непристойные ругательства капитана Крюка, размахивающего саблей, а я так стоял и смотрел как зачарованный на истекающего кровью соперника.
Дальше происходившее было словно в тумане: воедино смешались лязг и крики, заляпанная кровью палуба. С ревом я кинулся на оказавшегося ко мне спиной противника, отражающего в эту секунду чей-то удар. Мне удалось повалить его, а когда он упал на палубу, я воткнул ему в спину кинжал. Вынул и снова воткнул. И еще раз. И еще.


- С тобой все в порядке? – спрашивал меня Себастьян.
- Я в порядке, - сказал я ему, глядя на заляпанные кровью руки и одежду. – Как остальные?
- Относительно в норме.
- Что значит относительно, раздери меня Белиар?!
- Рик ранен. Будем надеяться, что не смертельно.
- Мне нужно взглянуть на него. А кое-чему научился за пять лет, у меня есть с собой зелья, уверен, я смогу ему помочь.
Рика поместили на кровать в каюту. У него был глубокий порез на груди. Я дал ему облегчающее боль зелье, и настоем серафиса обработал ему рану.
- Да, воин из меня никудышный, - с хрипом констатировал он. – Что и немудрено, дети брадобрея не становятся воинами… и пиратами…
- Не говори глупостей. И не надо ничего говорить, лучше поспи немного, а потом тебе станет легче и будешь как новый, - заверял его я, хотя и понимал, что с такой раной он станет на ноги еще довольно не скоро. Если вообще станет, ведь он потерял много крови… Но я гнал эти мысли прочь. Вскоре, как только боль утихла, Рик заснул.
- Не беспокойте его, пусть он отоспится, - объявил остальным я.
Корабля противника видно не было – он исчез так же внезапно, как и появился. Выкинув в море трупы странных налетчиков, коих мы насчитали семь, не считая уже выкинутых Грэмом, мы немного прибрались на палубе, отмывая кровь и грязь.
Был уже поздний вечер, я и Грэм пошли отдыхать, а Себастьян заявил, что подежурит на палубе, на случай, если эти ублюдки вернутся.

Судя по всему, клинок, ранивший Рика, оказался отравленным, так как наутро мы нашли его мертвым, а в каюте, где он лежал, царил невообразимый смрад.

Буря​

Все, собравшись на палубе, взглядом провожали небольшой плот, что соорудили мы из досок, лежавших в трюме. Тело Рика, лежащее на плоту, все дальше удалялось от корабля в бесконечные морские просторы.
- Он погиб в бою, как мужчина, - говорил старый капитан. - Я-то видел, как он буквально зубами порвал одному из этих псов глотку. Да.
Грэм не прятал срез, вытирая их время от времени ладонью.
Мы с Себастьяном стояли рядом, опустив головы. Все слова уже были сказаны, теперь мы просто провожали друга. Навсегда.
Так весь день прошел в унынии, а ближе к вечеру мы помянули Рика сильно оскудевшими запасами вина. Хорошо, что с провизией и пресной водой дела обстояли иначе, торговая гильдия не пожалела монет на снабжение корабля, приготовив его к долгому плаванию. А я проконтролировал, что бы все необходимое в нужных количествах было загружено на него как можно быстрее.
Капитан рассматривал карту в ту минуту, когда к нему подошел Себастьян.
- Дальше будет только хуже, - сказал капитан, с ноткой пессимизма в голосе. – Нужно поворачивать.
- Это еще почему? – посмотрел на него Себастьян словно не понимая, к чему он угнетает и без того паршивое настроение.
- Если я скажу, что это чутье старого морского волка, такой ответ вас не удовлетворит?
- Скорее нет, чем да. В любом случае, мы не повернем назад, иначе смерть Рика и вовсе окажется напрасной.
- А вы не думали, - покосился на него капитан, - что при определенных обстоятельствах риск может оказаться не оправданным?
- К чему вы клоните? - спросил Себастьян.
- Будет буря, - глядя на море, сказал старый волк.
Себастьян посмотрел на тихое, спокойное море вокруг. Небо разве что немного посерело.
- Не обычная качка с ветерком, а настоящий свирепый шторм, - продолжил Крюк.- Придется туго, уверяю вас. Это судно может не выдержать такой игры стихии. Надо повернуть назад.
- Если его, допустим, переждать где-нибудь? В ближайшем порту, например.
- Ближайший порт - Бакареш – уже слишком далеко отсюда. Если повернем прямо сейчас, у нас будет шанс выйти за пределы шторма. Хотя, шансы уже и так не слишком велики.
- Тогда и смысла поворачивать нет. Мы плывем дальше или вы боитесь легкого ветерка?
Капитан хмыкнул и, насупившись, посмотрел в небо.
- Что ж, будь по-вашему. Я-то уже стар, мне-то терять особенно нечего. Я предупредил вас. Поднять паруса! – скомандовал он и оба помощника стали карабкаться наверх по мачте.
Погода и впрямь только портилась. Ближе к ночи серое небо уже прорывали удары молнии, гремели раскаты грома, судно качалось на волнах, сильный холодный ветер продувал насквозь.
Внезапно хлынул ливень, будто все трое богов одновременно лили воду из ведер.
Судно кренило из стороны в сторону все сильнее, капитан, стоя у штурвала, что-то кричал. Его помощники, бегая по мокрой палубе и ежеминутно норовя выпасть за борт, регулировали глубину якоря, пытаясь придать кораблю как можно более устойчивое положение. К ним на помощь кинулся Грэм, вращая сильными руками ворот с якорной цепью.
- Рифить паруса! …. Не порвало…. Идиоты… Белиару… мать… - доносился до Грэма сквозь дождь и ветер крик капитана.
Волны уже с силой захлестывали за борт, порой полностью накрывая Грэма и помощников. Последующей волной одного из них смыло, но тот, распластавшись по палубе, зацепился руками за мачту.
Себастьян был на мостике с капитаном: то меняя друг друга у штурвала, то оба схватившись за него, изо всех сил пытались не допустить переворота судна, выдерживая курс перпендикулярно огромным волнам, захлестывающим корабль, который уже набрал достаточную скорость по мнению капитана, и больше ему не разогнаться. Теперь они пытались делать так, чтобы корабль как бы «разрезал» волны поперек и выдерживал известный только капитану угол.
Я кинулся на помощь двум помощникам, и упав, уже в скольжении на пятой точке, схватив веревку, я что есть сил потянул ее в сторону, а скоро один из помощников, наконец, преодолев поток ветра, взялся за нее вместе со мной, наматывая и помогая понемногу спускать паруса, а ветер, теперь уже переходящий из одного бурного стремительного потока в шквалы и порывы, намекал делать это как можно быстрее, а рангоут и мачты только подтверждали это своим протяжным скрипом.
Стихия бушевала не на шутку, уже продолжительное время я чувствовал усталость буквально всем своим телом, каждой его клеткой.
- Мы утонем! – крикнул один из помощников, когда корабль вдруг накренился особенно сильно.
- Закрой пасть и продолжай тянуть! – выкрикнул в ответ я и если бы у меня не были заняты руки, дал бы ему оплеуху. Я глянул на мостик – Себастьян буквально висел на штурвале, а капитан держался его за плечи, буквально повиснув на Себастьяне. Со стороны это выглядело бы забавно, случись оно при менее проблемных обстоятельствах.
Раздался треск, часть леерного ограждения с приподнятого бока судна отломилось, и полетело вниз и с силой ударившись о мачту, срикошетило в сторону, попав прямо во второго помощника, спешившего в этот неудачный момент к нам, чтобы помочь с парусами, но в момент крена поскользнувшегося на палубе. С диким воплем и куском оснастки его снесло в морскую пучину; в ту же секунду судно начало выравниваться и давать крен уже на другую сторону, а нас еще раз обдало холодной водой, что вышло навроде прощального душа с этим, малознакомым, в общем-то, человеком.
И, словно получив свою жертву, через некоторое время шторм пошел на убыль, ливень стихал и лил уже не такой непроглядной стеной. Волны становились меньше, а ветер – тише. Тут я почувствовал, что ужасно замерз и мурашки пробежали у меня по телу.
Грэм сел на палубу и опустил голову на ладони, а рядом стучал зубами помощник капитана, которому в этот шторм повезло больше, чем его коллеге.
- Надо сказать, мы еще легко отделались, - пробормотал капитан и направился в каюту, выжимая на ходу свою старую треуголку, которую достал из кармана. – Какие еще сюрпризы у нас будут впереди, кто-нибудь знает? Я так и думал.

Хозяин морей​

Уже третий день тишина и попутный ветер – чем не повод насторожиться? Скоро мы будем на месте, указанном на карте, говорил капитан, только вот что там? На карте это просто точка. А если сокровища под водой? А если их вообще не существует? Даже думать об этом не хотелось.
- Разберемся на месте, - говорил Себастьян. – Там может быть все что угодно – возможно, маленький островок или что-то вроде этого.
Кроме того, меня все больше беспокоил Грэм, который вроде как простудился после шторма, по крайней мере, так казалось поначалу, и Грэм не придал этому особого значения. Теперь же кашель просто добивал его, он жаловался на слабость и тошноту. Мы помогали как могли: обеспечили ему покой, горячее питье с медом и вином, я давал ему травяные настои и придающие сил эликсиры, но болезнь не отступала. А на третий день он стал покрываться бледно-красными пятнами и уже не мог встать с кровати.
- Это не обычная лихорадка. Это черт его знает что такое! – говорил я Себастьяну.
- Тут все не обычное, если ты заметил, - отвечал он. - Сначала необычные люди с отравленными клинками, прыгающие с корабля на корабль, затем этот необычный, крайне переменчивый шторм… А если начинать издалека, то тут вообще много странностей и вопросов и я все больше уверяюсь, что карта попала к нам отнюдь не случайно… Откуда уж тут взяться совершенно обыкновенной простуде, а? Знаешь, меня беспокоит еще одна вещь…
- Знаю. Мы все боимся заразиться. Но как мы должны поступить? Грэм еще может выздороветь, надо помогать ему…
- Мы подвергаемся большому риску, да и Грэм мучается…
- Что случилось, Себастьян? – я не верил тому, что я слышу. – Раньше ты бы так никогда не сказал.
- Просто пытаюсь быть честным. Да и ты не слеп, посмотри правде в глаза – Грэм обречен. Мы должны… иначе никто не выживет.
- Что мы должны? – я схватил Себастьяна за грудки. – Ну, скажи, что мы должны?
Удар кулака повалил меня на палубу. Я приподнялся и приложил руку к рассеченной губе.
- Ты сам прекрасно знаешь, что. – Сказал Себастьян, потирая кулак. - Думаешь, мне легко об этом говорить? Пойми ты, что так будет лучше для всех. И для Грэма тоже.
Словно подтверждая его слова, до нас донесся очередной приступ кашля из каюты.
- В общем, не позднее сегодняшнего вечера нужно что-то решать. Если, конечно, к тому времени все не решится само собой. Поверь, мне тоже очень жаль. А пока я рекомендую строгий карантин. – Себастьян развернулся и пошел на капитанский мостик. Я заметил, как помощник капитана, стоявший неподалеку и, очевидно слышавший весь разговор, поспешно отвернулся и сделал вид, что всматривается вдаль. Я сплюнул кровь и пошел к Грэму в каюту.
Тот чувствовал себя по-прежнему скверно. Я сел на стул рядом. Удивительно, что такой здоровый и сильный человек как Грэм умирает от непонятной болезни. Он хотел что-то сказать мне, но снова залился кашлем. Черт, я не вынесу смотреть на это.
- Все… хорошо… - пробормотал он сквозь кашель. – Не …. волнуйтесь… за… меня….
- Ты выздоровеешь. Обязательно, - я старался приободрить его. Покопавшись в своей сумке, я достал небольшую скляночку. То была настойка на одной очень редкой траве – царском щавеле. поговаривали, что это трава наделена особыми, даже магическими целительными свойствами. Сейчас в склянке оставалось уже совсем немного настойки, я перелил остатки в ложку и дал Грэму. – Смилуйся Иннос. – Я не верил богам, и никогда не обращался к ним, считая это пустой тратой времени. Но сейчас, в открытом море, мне просто больше не у кого просить о помощи.
Я долго просидел задумавшись возле Грэма, что и не заметил, как задремал. Не знаю, сколько я пробыл в дреме, но разбудил меня сильный толчок, масляная лампа, стоявшая рядом на тумбе, упала на пол и закатилась под кровать. Я выбежал на палубу и посмотрел на мостик. Уже наступали сумерки, капитан с невозмутимым лицом стоял, вращая штурвал.
- Что случилось? – крикнул я ему. – Мы налетели на риф? – я побледнел об одной только мысли об этом.
- Скорее что-то налетело на нас, - отвечал капитан с мостика.
- Я не понимаю! – кричал я ему.
- Скоро поймешь, я думаю. Мы уже близко к месту указанному на карте, вот что.
Еще один толчок, корабль пошатнуло, и я едва удержался в вертикальном положении, упав на одно колено.
- Что-то не хочет, что бы мы приплыли туда, куда плывем, - крикнул Себастьян, выбравшись из трюма и держа в руках топор. – Или кто-то.
Раздался рык, не похожий не на один из тех, что я слышал ранее: в нем было что-то ужасное, глубинное, леденящее кровь. Вода вокруг судна забурлила, барк подобно маятнику стал раскачиваться из стороны в сторону. Меня стала охватывать паника, и я едва заставил себя собраться. Что же, я сам выбрал себе такую судьбу. Однако теперь размышлять о судьбах больше времени не было: из воды поднялось огромное щупальце бурого цвета и нависло над кораблем, словно выбирая жертву, затем с силой обрушилось на палубу, цепляя и разрывая паруса, круша оснастку.
Все разбежались в стороны; кусок мачты, отломившись, упал рядом со мной, едва меня не расплющив, и, громыхая по палубе, выкатился за борт. Щупальце скользнуло обратно в воду и через минуту появилось с другой стороны, предварительно зависнув над судном. Второй удар был сильнее предыдущего, теперь уже трещала обшивка корабля, но пока еще держала удар.
- Это кракен! – кричал капитан. – Хе-хей, иди ко мне, рыбка! – продолжал вопить он, поднимая свою кривую саблю к верху. Дьявол, что ему твоя сабля? Вероятно, наш капитан сошел с ума, думал я.
На какое-то время из воды появилась огромная голова чудовища. Воистину, ничего уродливее и отвратительнее я не видел: рыхло – бурая морда округлой формы, посередине распростертая засасывающая пасть с множеством мелких зубов, а по бокам большие мутные глаза. Чудовище издало булькающий звук и скрылось под водой, а скоро опять появилось щупальце.
- Мы погибнем, если ничего не предпримем! – Кричал Себастьян.
Очередной удар пришелся по мостику, оторванный штурвал, вокруг оси вращаясь в воздухе, со скоростью полетел в море. Капитан, в этот момент находившийся на мостике и чудом увернувшись, кинулся к щупальцу и рубанул по нему с размаху саблей.
Раздался рев, надрубленное щупальце, разбрызгивая мутную серую жидкость во все стороны, зашерудило по мостику, разламывая остатки леера в щепки.
- Эй, Кракен! Поцелуй меня в задницу! Ты меня слышишь? – кричал довольный своей атакой капитан, уворачиваясь и прыгая вокруг щупальца как блоха, несмотря на уже почтенный возраст. В эту минуту на мостик влетел Себастьян и нанес по щупальцу еще один удар большим топором у самого края борта. Недовольная таким поворотом событий, тварь ретировалась, и раненная конечность чудовища скользнула в воду. И тут же с другой стороны появилась другая, но капитан заметил ее уже слишком поздно. Почти сразу нанеся удар, старый волк только хрустнул под щупальцем, превратившись в кровавое пятно, а Себастьян, припоздало откатившись в сторону, издал крик боли. Словно смакуя содеянное, щупальце очень медленно сползало в воду, а я, воспользовавшись минутой, кинулся к Себастьяну. У того была перебита нога.
- Возьми компас. - шептал он, стискивая зубы от боли. – Если тебе удастся выжить, найди эти проклятые сокровища. – Он достал старый компас из кармана и протянул его мне.
- Тихо, - отвечал я ему. – Мы выживем вместе. Ты, я и еще Грэм. – Я спрятал компас за пазухой, обратив внимание, что циферблат компаса светился.
- Прости меня… - шептал Себастьян.
- Тебе не за что просить прощения.
Подняв и оперев его на себя, я помог ему убраться с мостика. «Добраться до каюты и затаиться», - думал я. – «Может, кракен оставит нас в покое».
Но, видимо, последнее в его планы пока не входило, ибо вновь появившаяся из воды конечность уже грозила обрушиться прямо на нас с Себастьяном. До каюты оставалось совсем немного. Я оттолкнул Себастьяна в сторону, сам отпрыгнув в другую. Щупальце, ударив в то место, где секунду назад находились мы; ломая палубу и соскребая обломки досок, скользнуло в сторону Себастьяна, и, обвив его подобно змее, подняло в воздух. Так повисев немного, щупальце устремилось в море, унося Себастьяна с собой и заглушая его последний вопль в толщах морской воды.
- Будь ты проклята, тварь! – обессиленный от злобы и своей беспомощности неистово прокричал я, затем чуть придя в себя и поднявшись на ноги, побежал в каюту.
- Что… что происходит… - пробормотал лежащий на кровати Грэм и сильно закашлялся.
Я ощутил, как судно сильно накренилось, уходя кормой в воду. Видимо чудовище все же пробило днище. Забравшись в тумбу, я достал фляжку с водой и свою небольшую сумку с настоями и снадобьями.
- Вставай, ну же! Нам нужно убираться отсюда, - сказал я, пытаясь его поднять. – Иннос, до чего же ты тяжелый вымахал.
- Оставь… меня, - простонал Грэм.
- А потом скажут – умер от простуды! - Кричал я в отчаянии. Судно наклонялось все сильнее. - И смех и грех! Тебе самому не смешно? И не стыдно?
- Я помогу. – Обернувшись, я увидел второго помощника капитана, прятавшегося в каюте.
- Нам надо спешить. Корабль тонет. Спускаем шлюпку и молимся всем богам каким только можно – поскольку теперь это наш единственный шанс. Быстро.
Схватив Грэма под руки, мы вышли на палубу. Кракен, схватив корабль щупальцами за корму, тянул судно на глубину. Похоже, чудовище наигралось с нами и теперь решило просто утащить корабль на дно.
Пока я стоял и держал Грэма, помощник рубанул веревку, крепящую спасательную шлюпку и борту, и небольшая лодка упала на воду.
Спрыгнув на нее, он помог мне погрузить на нее Грэма и дождавшись, пока в нее запрыгну я, мы налегли на весла, покидая место трагедии. Корабль стоял уже почти вертикально, погружаясь в воду, и мы услышали победный рык кракена – чудовище ликовало. Но преследовать нас, очевидно, не собиралось: либо не заметило нашего побега, либо твари было уже безразлично – свое он и так получил сполна.

Десять тысяч Солнц​

Несильные толчки вывели меня и состояния какого-то странного оцепенения: все произошедшее за последнюю неделю казалось мне просто сном. Нереальным, бессмысленным, дурным сном. Мои мысли метались во времени, и я уже начинал путаться, что мне привиделось, а что было на самом деле. Вероятно, этому, кроме всего прочего, поспособствовала стоящая невыносимая и по-настоящему южная жара. Помощник капитана, сидевший со мной в лодке, отложил в сторону весла и легонько толкал меня в плечо, утирая другой рукой пот со лба.
- Ваш друг… - сказал он. - Отмучался, кажется.
Я посмотрел в застывшие глаза Грэма, лежащего вдоль лодки между мной и помощником. Странно, но в этот момент я ничего не чувствовал. Вернее, было что-то вроде сожаления, но не более того. Видимо, с его потерей я уже успел смириться где-то в потаенных глубинах своей души.
- Он был ваш друг, я понимаю, мне, правда, жаль, но…
- Теперь его уже не вернуть. Помоги мне. – Мы кое-как перевалили тело за борт, Грэм действительно был очень тяжел. Я в последний раз посмотрел на его соломенные волосы, детское лицо, застывшие стеклянные глаза… А морская вода охотно приняла его, полностью скрыв его под водой, но не погружая ко дну.
- Меня зовут Кевин. – Сказал вдруг помощник капитана, устало налегая на весла. – А вас? Как вас зовут?
Я тяжело вздохнул в ответ.
- Какое это имеет значение? Что значим мы в этом мире, и уж тем более, что значат наши имена? Для моря это даже меньше, чем пустой звук. Отдохни немного, - я жестом предложил ему поменяться местами и сам сел за весла. Циферблат компаса все так же излучал яркое белое свечение, а голубая стрелка на нем указывала путь. Дьявол, ну если мы и найдем горы сокровищ, какой нам от них смысл? Хоть помру богатым человеком, это да. Ужасно хотелось пить, я достал фляжку из сумки: воды оставалось совсем немного. Я сделал экономный глоток, и положил фляжку обратно. Капитан говорил, что мы уже рядом. А кракен, вероятно, был что-то вроде стража.
В записках старого пирата говорилось, что на месте десяти тысяч Солнц можно найти все что пожелаешь. Только откуда старик мог знать наверняка, если его корабль затонул еще у берегов Миртаны? Вообще где гарантия, что это не его фантазии, стимулируемые изрядной порцией рома? Впрочем, теперь нам только и оставалось, что надеяться на чудо. Но для начала нужно добраться до места: не исключено, что произойдет что-нибудь еще. Самый напрашивающийся вариант - помрем от этой проклятой жары.
Я посмотрел на компас – голубая стрелка указывала на юго-восток. Работа веслами чертовски изматывала, усиливая все нарастающую жажду. Кевин, вероятно, хотел подремать, но постоянно ворочался в лодке.
- Черт бы побрал тот день, когда я ступил на борт вашегосудна, - пробурчал он. – Здесь пекло просто не выносимое. Дай мне немного воды.
- Не пей много, неизвестно, сколько нам еще грести, - в силу занятых рук, я ногой пододвинул к нему свою сумку.
- Сколько у тебя тут всяких банок! - сказал помощник, разглядывая содержимое сумки.
- И почти все они пустые… Сначала Рик, потом Грэм… Вода во фляге.
- Проклятье, она почти горячая!
- Другой у нас нет.
Кевин сделал два глотка и кинул флягу обратно. Затем, откинувшись к борту лодки принялся размышлять вслух.
- Собственно, куда мы плывем? А главное, зачем? Не лучше было бы утопиться прямо сейчас, чтобы не мучиться? Я вот все думаю, утопление – достойная ли альтернатива тому, чтобы изжариться на солнце. И не верю я ни в какие сокровища. Да и на кой они мне сейчас? Мы уже трупы. Живые трупы.
- А в кракена ты верил? Если бы кто-то в в Венгарде тебе сказал, что видел кракена, ты бы поднял того на смех, и как минимум, назвал бы пустобрехом. Мир хранит в себе гораздо больше загадок, чем мы можем себе представить. И его создали вовсе не боги. Они тоже исполняют чью-то волю и подчиняются каким-то законам. А мы лишь малые частицы сущего, которых направляет что-то большее, чем просто судьба. И если эти сокровища существуют, мы найдем их, а если нет… ну должен же быть во всем этом какой-то смысл. Иначе зачем?
- Кракена покормить, - кисло улыбнулся Кевин. – Воистину не лишено смысла. Ву-у-ух, хорошо! – наслаждаясь подувшим легким ветерком, добавил он.
- Ага, ветерок, - подтвердил я, утирая со лба капли пота. – Эхх, с компасом опять что-то не так. – Стрелка прибора бешено крутилась по оси. – Ну вот и приплыли. Дьявол, куда дальше-то? – Я гневно бросил компас на дно лодки.
Тем временем ветер нарастал и лодку уже покачивало на волнах.
- Погода портится, - заключил помощник. – И слава богам, жара невыносимая. Только я никогда не видел, чтобы так быстро…
Небо заволакивало тучами, ветер постепенно становился все холоднее и порывистее.
- Что нам еще одна буря, а? – хихикнул Кевин. – Хуже уже все равно не будет.
Действительно, смерть от жажды мне представлялась куда мучительнее. Лодку уж качало во все стороны, так и норовя перевернуть. Я вцепился в борта пытаясь удержаться.
В дополнение впереди показался огромный смерч, а ветер подталкивал нас прямо к нему. Но что это?
- Он рассеивается! Смерч рассеивается! – кричал Кевин. – Там остров!
Стремительные потоки воздуха кружили вокруг небольшого каменистого островка, словно защищая его. Но нас притягивало туда, будто это место ждало нашего появления. Я чувствовал это. Я надеялся, что скоро получу ответы на вопросы. Белиар, да получить бы хоть что-то, что хоть в самой меньшей степени оправдывало путешествие сюда. Да что там вообще может быть, это же просто камни…
Лодка налетела на скалистый берег; обломки, подхваченные ветром, поднялись по спиральной траектории куда-то высоко вверх…
Меня выкинуло на камни, пропустив через ветреную стену. Куда подевался в этот момент Кевин, я не имел не малейшего понятия. Возможно, разбился о камни…
Впереди, в центре этого, столь тщательно охраняемого нагромождения камней, стояло небольшое сферическое помещение с заостряющейся кверху крышей. Даже было что-то сказочное в этом строении. Когда, а главное, кто его построил? Ветер, мощным натиском встречал меня, даже внутри ветреных стен, мешая двигаться вперед, да я особо и не торопился. Боялся разочароваться? Не знаю, скорее всего, так оно и было. Мои волосы развевались, я провел по ним ладонью и вдохнул полной грудью, ощутив при этом какой-то прилив сил. Огромная дверь помещения со скрипом распахнулась, и когда я вошел внутрь с таким же скрипом захлопнулась. Меня обуяла кромешная тьма и я, сделав несколько шагов, выставив вперед руки, даже немного дезориентировался в пространстве. Что дальше?
Отвечая на мой немой вопрос, где-то очень высоко вверху загорелось пятно, больше похожее на звезду. Потом еще одно. И еще одно. Звезды появлялись одна за другой, и очень скоро я сбился со счета. Их было сотни, даже тысячи. Они светили, но не освещали. Все.
Какое-то время, я просто стоял, ожидая, что произойдет что-то еще. Однако, минуту сменяла минута, а звезды просто и холодно смотрели на меня со своей высоты, будто смеясь над безумцем вроде меня. Может я, и правда, давно сошел с ума, и понял это только сейчас? Или, может, мне что-то стоило понять очень давно, но я был просто слеп? Как бы там ни было и какой бы урок я не должен был этим усвоить, теперь это конец.
Я был круглым дураком, мы все были дураками, наивными маленькими и глупыми детьми. Я приплыл сюда, потеряв все, что у меня было, только чтоб посмотреть на звезды? Да провались они к черту! Меня охватывало отчаяние, боль, сверлившая изнутри, выплюнула все накопившееся во мне за последнее время. Сначала я изрыгал проклятия, проклиная людей и богов, да и вообще весь этот мир, кто бы там его ни создал. Сорвавшись на плачь, я упал на колени и разрыдался, как ребенок, злость и отчаяние пульсируя в висках, били, будто множество маленьких молоточков.
- Настоящий мужчина не должен плакать. А храбрый пират и покоритель морей тем более.
Я оторвал лицо от ладоней. Было по-прежнему темно, но теперь это не мешало мне видеть. Передо мной стоял Себастьян, скрестив на груди руки. Я поднялся с коленей.
- Ты мне снишься, - сказал я. – Ты не можешь быть настоящим. И не можешь стоять здесь. Ты просто плод моего воображения.
-Рик, ты слышал это? – уголками губ улыбнулся Себастьян. Такая странная ухмылка, свойственная только ему из тех, кого я знал, могла означать что угодно по отдельности или все вместе сразу: и легкую насмешку, и сожаление, и удивление. – Он говорит, я ненастоящий.
Я резко обернулся. Прямо за мной стоял Рик, в белой льняной рубашке и жилете, прошитом посеребрянными нитками. Рядом с Риком стоял и Грэм - все те же соломенные волосы и живые голубые глаза – совсем не те, что я видел последний раз, смотрели на меня даже несколько восторженно.
- Похоже, морской воздух дурно на него влияет. – Кивнул Рик.
Себастьян протянул мне руку. Я, сжав ее в своей руке, чувствовал ее тепло. И вдруг я почувствовал себя так хорошо, как не чувствовал уже давно. Все забылось, теперь, уже казавшийся мне теплым и ярким свет звезд создавал сказочную и невероятную атмосферу, атмосферу какого-то праздника и волшебства.
- Но как же… Вы же….
- Тсс…- Себастьян приложил палец ко рту.
Друзья собрались кругом, взявшись за руки.
- Теперь мы всегда будем вместе.– Поднимаясь к звездам, я слышал голоса друзей.

На звездном покрове десяти тысяч Солнц появилось новое созвездие, которому никто никогда не даст названия. Впрочем, едва ли бы кто –то смог бы придумать подходящее название частице целого, неизвестного нам мира, с возможно, совершенно иными взглядами и ценностями.

А кому-то могло бы даже показаться, что эти новые четыре звезды светят ярче всех остальных. Может, так оно и было, а может и нет. Но это, в общем-то, не так уж и важно.

 

[Дикарь]

Пока прочитал в этой номинации только первый рассказ - "История корсара"

Спойлер

Ненапряжная такая история о первой любви одного пирата. Сюжет простой, без неожиданных поворотов. Чем всё закончится, понятно с первых же абзацев. Но в целом приятно.

Теме, в целом, соответствует. Конечно, точно такая история могла приключиться в 17 веке на Карибах, до нашей эры в Эгейском море, в 14 веке на Балтике и т.п. Но грабят пираты миртанские корабли, сбывают награбленное Скипу из шайки Грега, а Линдет вообще внучка Ватраса из Хориниса. Так что формальные условия соблюдены.
Но тут ещё играет роль то, что пираты в Готике вообще несколько выбиваются из общего окружения. Пираньям изначально стоило бы взять за образец не английских пиратов 17-18 веков, а Штёртебекера с его витальерами - они куда лучше отвечают общей атмосфере игры.
Так что придираться по поводу несоблюдения реалий мира к автору рассказа было бы несправедливо. Ну, если не считать того, что он пошёл ещё дальше Пираний, и суда 16-17 веков заменил на типы, использовавшиеся веках в 18-19-м. Да их, собственно, и сейчас порой строят - и бриги, и марсельные шхуны (джекассы).

А вот за что к рассказу можно и нужно придраться, так это за наличие в нём ошибок, в первую очередь фактических и логических. Грамматических практически нет - что-то попадалось, но я не запомнил.

Пример фактической ошибки: "бездари, им бы следовало занять такое положение, при котором джекасс со своим косым парусном вооружением пошел бы против ветра".
Автор считает, что решение капитана торгового брига лечь под ветер при виде пиратов было ошибкой. Ничего подобного, это единственно верное решение в тех обстоятельствах. Оно вообще могло привести к иному финалу. Разве что бриг был перегружен, а не кренговали его куда дольше, чем джекасс.
Дело в том, что бриг - судно преимущественно с прямым вооружением, а потому он лучше использует попутный ветер и, идя таким курсом, по идее способен развивать большую скорость, чем аналогичное по характеристикам судно с косыми парусами. Такое, как джекасс, способный ходить круче к ветру, но хуже использующий попутный ветер.
Главное преимущество любой шхуны заклчается именно в её хорошей манёвренности. А, скажем, наиболее быстроходные в истории крупные парусные суда - чайные клиперы - как правило вооружались как корабли, а не как шхуны (хотя и последние среди клиперов встречались, причём чаще всего именно джекассы - т.н. балтиморские клиперы).

Ошибка логическая: "Линдет поежилась от вида полуголых и небритых мужиков, которые бросали на нее хищные взгляды. Она, даже не заметив этого, поближе придвинулась к Лейну, словно ища защиты у него."
Она, изволите ли видеть, поёжилась и придвинулась в поисках защиты, но при этом не заметила причины такого своего поведения. Вам не странно? Мне - весьма.
И такая ошибка в тексте, к сожалению, далеко не единственная.

Герои довольно шаблонны, неожиданностей не преподносят. Главный герой, как водится, героичен и романтичен, героиня, как ей и положено, - прекрасна и нежна, негодяи, по традиции, - жестоки и коварны.

Словом, разрыва шаблона и "оп-паньки!" не получилось, но в целом неплохой рассказ, хотя автору ещё есть над чем работать. Впрочем, над чем работать, есть всем и всегда.

Лютейший косяк из второго рассказа ("Десять тысяч солнц"):

Пытаясь улыбнуться, его лицо искажала гримаса боли.

Такая прелесть! Посмотрите внимательно, что здесь написано: гримаса боли пыталась улыбнуться, но искажала при этом его лицо.

 

[Дикарь]

Заранее прошу прощения за двойной пост, но раз никто пока тут не отписался, приходится...

Рассказ "Десять тысяч солнц".

Спойлер

Довольно неоднозначное произведение. С одной стороны, достаточно яркие и убедительные персонажи, интригующий сюжет... Даже анимэшные налётчики и вроде бы затёртый до дыр кракен как-то оказались на своём месте и добавили повествованию о плавании в неизвестность очаровния.
Однако сюжет в конце оборачивается разочарованием. Концовка - просто мистика в духе не лучших образцов советской (и не только) фантастики времён "перестройки". Это когда герои через всю Галактику летят-летят, преодолевают-преодолевают, гибнут-гибнут... а потом приходит кто-то, берёт их за ручку и уводит в даль светлую.
"А поезд на небо увозит отсюда
Всех тех, кому можно хоть как-то помочь..." (с) Наутилиус Помпилиус.
Не знаю, как у кого, а у меня такой оптимистический способ завершения истории стойко ассоциируется с понятием "чернуха".

Ошибок в рассказе немало, хороших и разных. Причём автор явно может писать грамотно, умело и, как правило, очень уместно использует метафоры и прочие фишки. Может быть, ему просто времени не хватило, чтобы пройтись по тексту напильником, а потом мелким надфилем и отшлифовать?

Грамматические ошибки представлены, в основном, отсутствующими или лишними знаками препинания, встречающимися кое-где "четвероточиями" и т.п. Попадаются опечатки.
Ошибки фактические, как и в первом рассказе, тоже встречаются. А они, негодяйки, опасны тем, что нарущают внутренню логику. Можно, конечно, сказать, что это фэнтези, там магия и вообще всё иначе. Я, конечно, всегда с этим соглашаюсь, но только если автор не переносит конкретные вещи из нашего мира в свой. А раз уж перенёс "как есть" - будь любезен описать без ошибок.
Здесь, например, команда вполне конкретного типа судна - брига - состоит только из капитана и двух помощников капитана. Ну, если не считать четверых "арматоров", которые в морском деле ни в зуб ногой и команде помогают по настроению. Между тем бриг, на минуточку, - это судно с прямым парусным вооружением. Чтобы им управлять, особенно в бою или в непогоду, мало с палубы "тянуть канаты", нужно ещё по вантам и реям побегать, причём в темпе. Иначе можно с манёвром не успеть - и всё, поворот "оверкиль" или полная палуба чужих абордажников.
А ещё надо учитывать, что люди обычно не железные, им надо время на поесть-поспать, а для этого экипаж поделить на три, ну, на край, две вахты. Так что, даже если бриг маленький, хотя бы десяток матросов в команду очень нужен, просто совершенно необходим.
Между тем, назови автор судно каким-нибудь "варантским лейтом" или "лёгкой мраккой", лично у меня вопросов бы не возникло. Может, у этой выдуманной штуки парусное вооружение состоит из одного латинского паруса или, скажем, прямых, но подобных тем, что использовались на поморских лодьях и кочах. Вот на них действительно могло при необходимости пары человек хватить, и на мачту (щеглу) морякам забираться нужды не было - всё прекрасно управлялось с палубы.

Но всё-таки главным разочарованием в этом рассказе лично для меня стала концовка. Собственно, зачем эти ребятишки плыли-то? И чем заслужили свой уход "в даль светлую"? Кражей судна и угроблением команды, что ли? Не понять...
Может, я просто дикий и тупой, не уловил высокого смысла?

 

[Absolut]

3.1 История корсара

Спойлер

Оценивать довольно сложно,
Несложный в общем-то сюжет.
И главный минус здесь возможно -
Обилье штампов и клише.

При том неплохо сказ написан,
Живым, хорошим языком.
Не всякой сухопутной крысе
Дано творить вот на таком.

И автор вдруг подпортил слог,
Возможно, время там сказалось.
Слабей к финалу сила строк.
А может мне и показалось)

 

[Хелдар]

История корсара.

Спойлер

Я такие сказочки читал лет в 5-6, когда еще не добрался до "Властелина колец" и прочей серьезной литературы. За ностальгию спасибо, но такого критерия нет. Впрочем, я учту подаренные ощущения при оценке целостности
1) Грамотность - 0,5 балла. Я вообще строгий в этом плане, а в рассказе углядел парочку так любимых многими "тся" и "ться", недостающих запятых или двоеточий и т.д.
2) Речевые ошибки - вроде были, но не запомнились, 2 балла.
3) Раскрытие темы - поставленная автором задача, несомненно, ясна. Хоть и тривиальна. 1 балл.
4) Раскрытие героя - ох, опять же штампы и ярлыки, но автор образы представленных им героев поддерживал на протяжении рассказа, тут уж не поспоришь. 1 балл.
5) Соответствие миру Готики - не ощутил духа. Вообще. Есть отсылки к персонажам, да и только. Как по мне, это несерьезно, даже в "Солдатской доле" с ее абстрагированностью читателю часто намекали на битвы в Нордмаре и прочее, и имен побольше было. 0 баллов.
6) Правдоподобность - 1 балл. Поскольку привязки к фактам Готики нет, то все могло быть. Этак вот канонично, но почему нет?
7) Эмоциональность - 0 баллов. Автор, друг, ну я столько раз это видел, что вообще уже пофиг. Я знал сразу, кто умрет, кто с кем поцелуется и так далее. Не вызвал ты моих эмоций в плане сюжета или персонажей.
8) За целостность 1 поставлю с учетом ностальгии. А так - слабо. Резко, но честно. Советую задуматься над более интригующими сюжетными линиями, менее шаблонными персонажами и... ну, сам понял, думаю.
Общий балл = 6,5 (жирновато вообще, за счет моей приверженности критериям вытянул столько).
По автору

Спойлер

Пока ничего.

 

[Absolut]

3.2 Десять тысяч солнц

Спойлер

Весьма контрастны ощущенья,
И мысль такая посетила,
Что автору тут, без сомненья,
Чего-то явно не хватило.

Здесь есть идея, персонажи,
Но в перевес тому идет
Порой ошибки, или скажем,
Какой-то спорный эпизод.

Но в общем есть куда стремиться,
В решении творческих проблем.
Всегда чему-то научиться,
Не будет лишним всяк и всем.

 

[Sandrin]

Отзыв на рассказ «История корсара»

Спойлер

Общее впечатление.
Нуу… чувствую себя слегка не в своей тарелке. Сама же кричала на весь ВОП – напишите уже кто-нибудь о любви в «Готике», что ж все время о сражениях да о сражениях, а чувства – пробегом-пролетом?

И вот – будто выполнили мое желание, так что мне жаловаться… ну, как-то даже некрасиво. Но все-таки я ожидала истории с минимумом штампов. А здесь, как верно отметили Дикарь, Хелдар и Абсолют, они везде. Благородный пират, прекрасная и милая девушка, которую он спасает, два мерзавца-злодея… Этих историй полно в мировой литературе! И, к сожалению, заранее знаешь сюжет. Влюбится, будет защищать любимую, злодеи, видя, что не взять желанную добычу голыми руками, замыслят коварный план, герой будет биться за свою даму, его ранят, возлюбленная его выходит, злодеи нанесут последний, мерзкий удар, но герой снова вовремя спасет свою ненаглядную и… поцелуй и хэппи-энд. Признаться, у меня парочку раз промелькивала мысль, что, может, история все-таки закончится трагично? Любовь вспыхнет, озарит сердце пирата, но жизнь, которую он выбрал для себя, поставит на ней крест. Девушка погибнет, или он погибнет – к примеру, их атакует миртанский военный корабль. Вот это было бы более нетривиально. Но, увы…

Я понимаю, что про любовь писать трудно, очень трудно сделать так, чтобы в это верилось, чтобы история была жизненной и в то же время красивой. Выдержать вот эту грань тяжело, все скатываются либо в суровое «все умерли» – и представляют читателям ряд гробов в конце, либо в розовый «флафф», как называют чересчур приторную романтику. Я сама в ранней юности пробовала писать, тогда казалось – неплохо, лет через пять перечитала – скривилась, будто съела ложек десять сахара. С тех пор не пробовала и сама не знаю, а справилась бы?
Но штампы… от них все же желательно избавляться. Уж взялся за гуж – работай, старайся.

Перейдем к пунктам.

1) Грамотность.
Очень и очень на уровне, читала и не замечала особых огрехов, а значит, всё в норме. К паре запятых и «ться-тся» придираться не буду, видали и посерьезнее, если уж к этому цепляться…

2) Сюжет и раскрытие темы.
Ну, про сюжет я все написала выше. Сначала обрадовалась, потом разочаровалась. Штампы. Нет неожиданных поворотов, все заранее знаешь.
Пожалуй, отмечу два понравившихся мне эпизода на фоне всего прочего.

Это, во-первых, морская битва вначале. Очень живо и правдоподобно, во всяком случае, для меня – я тонкостей корабельных не знаю, это к Дикарю и Хазару. Пока не дочитала до встречи Лейна с девушкой, ни за что бы не подумала, что все сведется к довольно хрестоматийной истории любви юного пирата.

Поединок Лейна и Баска тоже вышел замечательным. Опять же я не специалист в холодном оружии и сама никогда не участвовала ни в каких ролевых играх ни с мечом, ни кинжалом, потому оценить правдоподобность схватки мне сложно. Но вот, как дилетанту, мне описание, напряжение, накал всё-таки понравились.
Эти два эпизода доказывают, что автор умеет писать интересно и захватывающе. Но он просто выбрал не тот подход, как мне кажется. Я верю, что влюбиться может и пират – к тому же такой молодой, еще не совсем заматеревший и ставший циником. Любовь – это такая вещь, придет внезапно и уже трудно отвертеться. Но вот подобное развитие событий мне видится неправдоподобным и надуманным. Скорее всего, повторюсь еще раз, это закончилось бы трагично.

Более или менее нетрагичной, хотя и драматичной могла бы быть «береговая любовь» пирата, когда его возлюбленной не угрожали бы другие члены команды. Тут можно сделать акцент на борьбе между чувством, подспудным желанием оставить черное ремесло, жениться и создать семью – и стремлением к воле-вольной, что осложнялось бы и наличием пут, которые уже почти намертво связали пирата с командой и морским разбоем.

Совсем уж не понравился финал. Если до этого все было довольно терпимо, то вот конец совсем банален. Герой внезапно должен уехать, оставляет друга понаблюдать за девушкой, злодей пользуется этим, убивает друга и похищает героиню, но наш Лейн возвращается аккурат вовремя и врывается в логово мерзавца ни минутой раньше и ни минутой позже, точно когда последний хотел свершить что-то страшное.

Ну, это уже просто улыбнуло. Истинные герои приходят всегда вовремя, героиня лишь испугается чуток – не более. Тем слаще будет поцелуй.

Тема в целом раскрыта. Да, это история пирата – важной части его жизни, касающейся любви. Есть описания морской битвы, пиратских правил. Тут все чисто.

3) Характеры.
Ну, не совсем удачный сюжет часто влечет за собой неудачное раскрытие характеров. Не всегда, но частенько. И тут штампы в сюжете привели к штампам в характерах. Лейн – отчаянный головорез, но жуть как благороден с дамой. Отрадно это слышать, но слишком это уже растиражировано. Героиня – «нежная и прекрасная», как отметил Дикарь, и этим все сказано. Впрочем, заметила в ней немного лукавства (это про капризы), но совсем чуточку. До манипуляторши ей пока далеко, хотя это было бы разнообразие.

Злодеи – такие злодеи! Классика жанра. Коварные, бьющие исподтишка.
Друг – верный и благородный, сам на девушку не зарящийся.

Из всех мне более или менее капитал Ленолл понравился. Тоже в нем проскальзывают штампы, но, в принципе, верится, что даже суровый и безжалостный к врагам и жертвам морской волк может чувствовать нечто отеческое по отношению к юному пирату. Не звери же.
Так что, увы, но по характерам скорее минус.

4) Правдоподобность.
Это насчет фактических ляпов. Уже отмечала, что и морской бой, и бой Лейна с Баском мне показались правдоподобными, явных ляпов не увидела. Но если Дикарь что-то углядел – верю ему, он в этом деле шарит.

Единственное, что отмечу лично я, это какое-то противоречие в словах. Видимо, это Дикарь и назвал логическими ляпами.

Вот Лейн уводит девушку с захваченного корабля:
– Ты прав, не стоит тут задерживаться, – кивнул Ловкач и повернулся к девушке. – Линдет, собирай вещи, эта посудина в скором времени пойдет на дно морское.

Между тем:
Работа шла до самого вечера. Небо уже успело окраситься в красные тона, а Око Инноса постепенно заходило за горизонт, когда пираты перенесли последний тюк на свой корабль, и на бриге «Мирабель» не осталось ничего ценного. Миртанский бриг запалили, и, когда джекасс отошел от него на приличное расстояние, огонь уже весело гулял по всему судну.

Ничего себе «в скором времени»! Они там несколько часов таскали тюки, да и то потом судно не само затонуло, а ему вдобавок помогли.

И еще:
«Судно беречь, бить только по парусам!» - командует капитан пиратов.

Но бедный бриг, тем не менее, начинают разносить в щепы:
«Зато ответ пиратов оказался убийственно точен, все два ядра, пущенные из носовых пушек джекасса, вонзились в корпус брига выше ватерлинии!.

Как-то странно они приказы исполняют. А потом еще и фок-мачту торговому судну сбивают. Нет, когда стреляешь по парусам, в мачту можно угодить по случайности, но вот так промазать, чтобы ядра ударили по корпусу…
Кстати, «все два ядра» не говорят. «Все три», «все четыре» и т.п., но не «все два». Лучше «оба ядра».

Но, в целом, обошлось без сильных ляпов, помимо самой истории любви все довольно правдоподобно.

5) Соответствие духу «Готики».
Маловато. Даже несмотря на то, что Линдет – внучка Водного мага Ватраса, поэтому разбирается в лечении и прекрасно чувствует себя при качке, даже несмотря на торговлю со Скипом. Т.е. это тот случай, когда «готические» реалии есть, а вот по духу не совсем то. Эта история могла произойти и в реальном времени, и в любом другом фэндоме. Но, соглашусь с Дикарем, формально все-таки условия соблюдены, автор старался оставить много «готических» знаков. Так что не буду занудствовать.
В целом – да.

6) Эмоциональность.
Из героев мне больше всего жалко было Торвальда. Вот уж в самом деле – погиб незнамо зачем. Просто так именных героев, тем более худо или бедно прописанных, убивать не стоит. А тут… ради чужого счастья? Хэппи-энд для Лейна, а для бедняги Тора?
Касательно остального… Ну да, был приятный момент во время бури. Романтика. Пожалуй, это было красиво, но смотрелось бы органичнее в каком-то другом произведении – просто про морское путешествие двух влюбленных.
Так что не могу больше ничего отметить. Вроде мне, как женщине, должно было это все понравиться, а вот…

Ну и оценка. Написан рассказ на хорошем уровне, грамотно, имеется ряд отлично созданных сцен, не очень много фактических ляпов, хотя тема сложная, плюс оригинальность выбора – тема любви. Но… довольно банальная штампованная история. Вот это подпортило всё. Еще раз говорю: я может, вообще бы не смогла написать про любовь, а написав, нажала на DEL в конце. И я рада, что кто-то все же написал о любви – и благодарна автору за попытку. Но результат есть результат. Автор, прости.

Ставлю 7 из 10 баллов.

И да – про автора никаких даже догадок. Хм… прямо интрига!

Отзыв на рассказ «Десять тысяч солнц».

Спойлер

Общее впечатление.
Рассказ мне понравился – затянуло с первых же строк. Начало так вообще унесло в приключенческие повести, где героями выступают подростки. Тайное собрание, клятвы друзей, случайно найденная карта… Тем не менее, это нисколько не развеяло дух «Готики»: ведь и там есть мальчишки со своими мечтами, и там в детстве так хочется приключений и чего-то необычного, ведь подросток – он где и когда угодно подросток; конечно, взрослели в те времена раньше, но вот эта пора отрочества была и остается неизменной по духу. И это автором хорошо передано.

Затягивает рассказ и в дальнейшем. Начало путешествия, предвкушение приключений, а потом раз – и неожиданный поворот сюжета: смерть Рика. Это уже разрыв шаблона, ибо в приключенческих романах главные герои не погибают вообще или не так быстро – они должны совершить массу подвигов. А тут – как-то странно и глупо. И я навострила уши: значит, автор приготовил нам что-то необычное, интересненькое. Это разительно отличало рассказ от первой работы по этой же тематике, где с самого начала было ясно, чем все закончится.

Дальнейшие события подтвердили мои подозрения – да, речь уже шла о каком-то проклятии, потому что герои погибали один за другим каким-то порой мистическим образом. Явно карта была проклята и погубила не только наших ребят, но и того пирата и его команду, у которого они, собственно, и взяли сундучок.
И вот, когда выжил один лишь главный герой и ступил на таинственный островок, я с нетерпением ждала развязки. Что же это было за место, почему любая связь с ним губила моряков?
Но развязка… не знаю, как бы это сказать. В ней, как отметил Абсолют, «чего-то не хватило». И, как и Дикаря, она меня несколько смутила и разочаровала. Может, мы все чего-то недопоняли?

Те, кто попадал на остров, превращались еще в одну звезду из 10000 солнц. Причем не только единственный выживший, но и его самые близкие друзья, я так понимаю. Может, эти солнца и были все душами людей, привлеченных сюда? Но смысл – смысл становиться созвездием?

Проклятье? Но откуда оно возникло?

Возмездие? Однако, как отметил Дикарь, чего уж такого совершили ребята? Угнали корабль? Ну, по сравнению с делами иных пиратов – это мелочь. К тому же их мучила совесть, и главный герой даже собирался возместить своему хозяину убытки, если они все-таки найдут сокровища. Нет, этого мало для возмездия. То, что погубили команду? Это же море, здесь любой может погибнуть от обычной болезни, либо быть смытым за борт во время обычной бури. Те моряки, которых они наняли, явно понимали, что отправляются не на романтическую прогулку по заливу.

Или это не возмездие, не проклятие, а особая честь – стать этими солнцами? Пройти испытание в пути – и, в качестве награды, вознестись на небо с дорогими сердцу людьми? Я помню, что в записях пирата говорилось, что остров может дать все, что пожелаешь, но, чтобы добраться туда, нужно пожертвовать чем-то бОльшим. Пожертвовали – кто жизнью, кто друзьями. Но уж не знаю, стоит ли полученная награда загубленной жизни 18-летних парнишек. Я думаю, главный герой больше всего хотел бы в тот момент оживить друзей – и вернуться назад в Миртану, поняв, что от добра добра не ищут и что верные друзья и есть самые главные сокровища.

А может, это вмешательство в жизнь Мордрага какого-то иного мира, утягивающего к себе души жителей, превращая их в часть себя? О чем-то таком отмечалось в конце: «частица целого, неизвестного нам мира, с возможно, совершенно иными взглядами и ценностями». Но все равно об этом написано крайне мало и приходится гадать. Следовало уделить этому больше внимания и как-то связать с остальной частью. Так сказать, конец может быть неожиданным, но маленькие ружьишки должны быть оставлены по ходу всего повествования. Пистолетики даже.

Так что конец смутил, чего-то автор там недоработал, хотя замысел, повторюсь нетривиальный и интересный.

Ну а теперь пойдем по пунктам.

1) Грамотность.
Ну, ошибки есть – пунктуация хромает. Особые проблемы у автора с деепричастиями – они согласуются совсем не с теми глаголами, в результате активным оказывается вовсе не тот субъект. Дикарь уже отмечал один из таких ляпов, я встретила еще парочку, к примеру, вот этот:
«Воодушевленные мечтами, азартом будущих приключений и алкоголем, решение было принято».
Тут, правда, с причастием проблема. «Воодушевленные мечтами» относится к «решение было принято» (т.е. это решение воодушевилось мечтами). Ясно, что множественное число указывает на героев, но построение предложения неверно.

Есть и еще, но забыла выписать, а сейчас нужно искать. Если автор захочет, потом, после Конкурса, перечту еще на раз (ибо рассказ этого стоит) и укажу ему на них.
Встречается и тавтология. Порой одни и те же слова попадаются даже не в соседних фразах, но в одной и той же, что уже никуда не годится.
К примеру: «Грэма послал отец с посланием к тамошнему кузнецу, а я решил составить ему компанию в дороге».
«Послал с посланием» – классика тавтологии.

Есть и неудачные фразы, порой потешные: «С диким воплем и куском оснастки его снесло в морскую пучину; в ту же секунду судно начало выравниваться и давать крен уже на другую сторону, а нас еще раз обдало холодной водой, что вышло навроде прощального душа с этим, малознакомым, в общем-то, человеком».
«Прощальный душ с малознакомым человеком» – странное какое-то выражение, вообще-то. Уж не написал ли этот рассказ один из посетителей «Обители Поздняков» на ВОПе?
Да и начало фразы: «с диким воплем его снесло». Т.е. нечто, что снесло беднягу, издало дикий вопль? А понимается именно так.

Да, это вовсе не мешает читать, но все-таки ляпы есть ляпы, так что над вычиткой текста, поиском синонимов и пунктуацией автору еще стоит поработать. Но сам язык – легкий и живой, описания и метафоры очень красивы, так что хвалю.

2) Сюжет и раскрытие темы.
В принципе, уже написала об этом в общем впечатлении. Начинается как приключенческий «готический» роман, потом следуют загадочные и трагические события и – неожиданный финал как кульминация. Пролог вначале непонятен, но в конце уже понимаешь, что это мысли и состояние главного героя перед входом в странное сооружение на островке. Т.е. у рассказа красивая кольцевая композиция, очень уместная, на мой взгляд.

И, как уже говорила, 90% сюжета выглядит интересно и реализовано на хорошем таком уровне. Даже Кракен и эти черные ниндзя к месту, как справедливо отмечал Дикарь. В любом другом случае они бы смотрелись мультяшно, но здесь отлично вписываются в общую картину и выполняют важную роль.
Но вот конец, как уже говорила, несколько подкачал. Финальную ноту автор не смог взять так, как хотелось бы. Во всяком случае, уже трое читателей «не поняли».
Но в целом за сюжет плюсую. Интересно, неизбито, захватывающе.
Ну а тема – вполне была раскрыта. Пусть герои не совсем пираты, но отправились за пиратским сокровищем, море, шторм, испытание. Да, раскрыта.

3) Характеры.
На мой взгляд, все они удались, хотя, кроме главгероя, показывали их маловато: слишком быстро они умирали во второй половине рассказа.
Но таки запомнились и стремящийся вырваться из верхнего квартала тихоня Рик – дитя родителей-чистюль, но всей душой жаждущий воли и искренности в общении, – и силач Грэм, который и принес таинственную шкатулку, и дитя улиц, пройдоха Себастьян, который постоянно и подначивал всех на поиски, но в конце мужественно погиб, приняв на себя всю вину за случившееся.

Все эти характеры отличаются друг от друга и выдержаны на протяжении всего рассказа. Ну и главный герой, конечно, имени которого мы не знаем (традиция «Готики»?), но который тоже получился цельным: то же самое желание приключений, логичная склонность к мелкому воровству как следствие отсутствия родительского воспитания, но вместе с тем совестливость и повышенная забота о друзьях. Ведь он, в отличие от того же Себастьяна, даже помыслить не мог о том, чтобы бросить заболевшего Грэма, и даже вынес его с тонувшего корабля. Да и о своем учителе-алхимике он горевал. Думаю, именно поэтому он выдержал все испытания и остался жив – в нем было больше внутренней силы и доброты.
Второстепенные характеры, вроде капитана Крюка, тоже получились неплохими. Этакий отчаянный морской волк этот капитан.
Так что плюс.

4) Правдоподобность.
Ну… в кораблях я не разбираюсь настолько, чтобы четко различать ошибки, это епархия Хазара и Дикарю. Впрочем, малое количество команды мне тоже бросилось в глаза, и я была несколько в недоумении. Я понимаю, что их пришлось бы всех тоже убить, а жалко… Но, что поделать, либо корабль поменьше брать, либо все-таки делать свое «черное дело».

Так что фактические ляпы есть, ничего не поделать. Тема кораблей – вообще очень сложная, но все-таки уж про количество экипажа барка можно было пошерстить в сети. Сейчас там и не такое можно найти.

Еще одна странная фраза: «Мы опять рассмеялись и к полудню, когда мы вышли в русло реки я пребывал в приподнятом настроении».
А до этого они не по руслу реки плыли, что ли? Может, имелось в виду – в устье реки, в дельту?

Но не буду уж сильно строга к этой части, т.к., повторюсь, нужно быть бывалым моряком или долго интересоваться кораблями, чтобы совсем избежать ляпов в мореходной части.

5) Соответствие духу «Готики»
Хотя вторая часть рассказа могла случиться в любой игровой и не только вселенной (уже само плавание), то вот первая мне показалось вполне органичной. Образ Венгарда как средневекового города с «готическим» оттенком, алхимик и его ученик – вот это в самом деле происходит в мире Мордрага.
Так что здесь не вижу, к чему придраться. Плюс.

6) Эмоциональность.
Да, автор заставил переживать за своих героев. Хотя мы видели их не так уж долго, но было жалко всех, особенно когда после болезни Грэма понимаешь, что все должны погибнуть. Оставалось надеяться, что не напрасно, но все равно каждого было жалко.
Ну а уж как я ждала финала, как предвкушала его… Пусть он слегка разочаровал, но эмоциональный накал перед ним был что надо.

Что ж, а теперь самое для меня сложное – конечный балл. Рассказ мне понравился, и в ряде пунктов я ему поставила плюсы: сюжет, характеры, описания. Грамотность подхрамывает, но не до того, чтоб сделать невозможным чтение, имеются фактические ляпы, но не фатальные, финал – вот это, пожалуй, главный контраргумент.

Но все же рассказ захватил, так что ставлю 8 из 10 баллов.

 

[Хелдар]

Десять тысяч солнц

Спойлер

Вот Сандрин постом выше похвалила нетривиальность идеи, но... Я бы ее таковой не назвал. Повествование,где друзья ГГя трагично погибают, а потом возносятся на небеса в хэппи-энде? Необычно? Не согласен. Впрочем, на вкус и цвет...
1) Грамотность - 0,5 балла. Поставил бы 0,2, но просили не ударяться в жуткие граммы. Однако это все-таки не 0 - разобрать, что к чему, удается без особых усилий. Конкретные места не вспомню, но скрипел зубами и сокрушенно мотал головой я часто.
2) Речевые ошибки - меня вымораживали вышеприведенные деепричастные и причастные обороты, в которых вообще не разобрать, кто, что и зачем. 1 балл, ибо смысл рассказа все же не ускользает целиком.
3) Раскрытие темы - процитирую кусок рецензии из "Истории корсара": "поставленная автором задача, несомненно, ясна. Хоть и тривиальна. 1 балл".
4) Раскрытие героев - 0, 5 балла. Я не верю в благородство души уличных мальчишек. Совесть ГГ мучает - пфф. Обычно брошенные всеми люди вырастают ожесточенными и злыми на весь свет. Единственное объяснение - поддержка друзей давнишняя. Но все же... Есть и претензия к штампам - если канон первого рассказа позволяет переварить их, воспринять, как элемент сказки, то тут идея и характеры несовместимы. Добрый силач, хитрый пройдоха и "домашний" мальчик, который хочет воли...
5) Соответствие миру Готики - отсылки к миру были, но они вообще приплетены для красного словца. 0,5 поставлю за тщания, а вообще это не дело.
6) Правдоподобность - охохонюшки... Помимо фактических ляпов, связанных с тем же кораблем (читаем пост Дикаря), странновата и сама череда совпадений. Этакий "Том Сойер", в котором начало и конец вообще отвечают разным замыслам. Не ударялся бы автор в возвышенную философию, сохранил дух крепкой дружбы да погони за сокровищами - вот тогда поверил бы. А так 0,5, ибо быть такое могло, но меня не убедило происходящее в реальности.
7) Эмоциональность - тут, автор, ты не виноват. Это мне надо читать меньше произведений, в которых гибнут все и вся. Я уже обрусел, не цепляет... Разве что в романах, где долго с героем рука об руку идешь, а он потом - бац, и преставился. А тут вроде как проснулась нотка сочувствия, но поставить полный балл не могу. 0,5 (ох, попадет мне за граммы бесконечные)
8) За целостность 1 балл твой, автор. Тема и идея ясны, герои, в принципе, не самые плохие. Концовка заставила взвыть, ибо все, что могло спасти рассказ (ИМХО) - это найденные богатства, возвращение на Родину и терзания по друзьям, из-за которых ГГ долго и мучительно бы думал, потратить ли деньги на себя или, может, утопить к черту проклятое богатство. Ну, например.
Общий балл = 5,5
По автору

Спойлер

Нет идей.

 

[Sandrin]

Я сейчас снова в своей манере буду придираться к чужим отзывам.

Хелдар: полный "реализм" - это не единственный возможный стиль. Порой антиреализм - это часть замысла. Потому оценивать все произведения с реалистической колокольни не стоит. Тебе близок реализм - понимаю, но вот в "10000 Солнц" тут такой скорее реализмо-символизм.

странновата и сама череда совпадений. Этакий "Том Сойер", в котором начало и конец вообще отвечают разным замыслам.

Совпадения - какие именно? То, что против ребят все несчастья ополчились? Это не странность, это как раз закономерно. А про начало и конец вообще не поняла. Четверо дрезей в пещере - начало, четверо друзей снова вместе - конец. Тут, наоборот, явная перекличка.

Не ударялся бы автор в возвышенную философию, сохранил дух крепкой дружбы да погони за сокровищами - вот тогда поверил бы.

Вот тогда бы это была еще одна из историй о том, как нашли карту-приплыли на остров-забрали сокровища. Банально. Я тоже так думала, когда начинала читать, но оказалось все сложнее. И я этому рада.

Я бы ее таковой не назвал. Повествование,где друзья ГГя трагично погибают, а потом возносятся на небеса в хэппи-энде? Необычно? Не согласен. Впрочем, на вкус и цвет...

Да, такой сюжет тоже существует. Но, Хелдар, друг мой, поверь, ничто не ново под этим Солнцем. Борхес еще в середине прошлого века перечислил ряд вечных сюжетов, и никто уже не может что-то добавить. Только перекраивать их на свой лад, смешивать, что-то добавлять. Нет ничего нового и необычного. Но есть банальщина, штампы - когда это уже вообще не перекраивается и не переделывается, только декорации и костюмы сменились, а есть нетривиальные и неизбитые идеи - то есть поданные оригинальным способом.
Я вот это имею в виду.

Я не верю в благородство души уличных мальчишек. Совесть ГГ мучает - пфф. Обычно брошенные всеми люди вырастают ожесточенными и злыми на весь свет.

А Оливер Твист и другие герои Диккенса с улицы?
Сам пишешь, что "обычно". А здесь еще ведь был старик-алхимик. Вот не было бы его - тогда, скорее всего, ГГ пошел по шаткой дорожке.
А вообще, вспомни "Отверженных" Гюго. Там главный герой перевоспитался, уже будучи в зрелом возрасте, уже будучи ожесточенным каторжником. От доброго поступка одного священника. Тут все не так просто. Ряд факторов может повлиять. Тот же Себатьян более ожесточен, он готов даже друга бросить. И это понятно - ему с учителем не повезло.

ибо все, что могло спасти рассказ (ИМХО) - это найденные богатства, возвращение на Родину и терзания по друзьям, из-за которых ГГ долго и мучительно бы думал, потратить ли деньги на себя или, может, утопить к черту проклятое богатство.

Думаю, что-то большее, иначе все эти "морские дьяволы", кракен и т.п. были бы не к месту. Тут должна была быть мистика, другое дело, что никого из нас она как-то не впечатлила. И в этом солидарны уже четверо человек. Очень разных человек.

 

[Хелдар]

Хелдар: полный "реализм" - это не единственный возможный стиль. Порой антиреализм - это часть замысла. Потому оценивать все произведения с реалистической колокольни не стоит. Тебе близок реализм - понимаю, но вот в "10000 Солнц" тут такой скорее реализмо-символизм.

Смешивать нужно уметь.

Совпадения - какие именно? То, что против ребят все несчастья ополчились? Это не странность, это как раз закономерно. А про начало и конец вообще не поняла. Четверо дрезей в пещере - начало, четверо друзей снова вместе - конец. Тут, наоборот, явная перекличка.

Совпадения: именно 4 друга находят сундук с картой, среди которых есть богатый спонсор, парень, который всех подобьет и ГГ, кой СЛУЧАЙНО оказывается в таком положении, что легко может увести корабль. Судьба? Больно все просто, хоть бы поборолись как-то, показали, что достойны испытания, раз автор позиционирует его так.
Начало - реализм, конец - философия безумная с воскресшими друзьями и вознесением. Не получилось у автора смешать, ИМХО.

Вот тогда бы это была еще одна из историй о том, как нашли карту-приплыли на остров-забрали сокровища. Банально. Я тоже так думала, когда начинала читать, но оказалось все сложнее. И я этому рада.

Дух крепкой дружбы не в том, чтобы все выжили, а в том, чтобы реально было видно, какие герои друзья. Тут они попечалились минутку, как положено, и погнали дальше. Ничего тут не сложнее - я знал сразу, что все помрут. Сра-зу.
Я и не говорю, что они должны были просто вернуться назад богачами. Я в своем посте отписал, как мне видится достойная концовка с раскрытием темы дружбы.

Да, такой сюжет тоже существует. Но, Хелдар, друг мой, поверь, ничто не ново под этим Солнцем. Борхес еще в середине прошлого века перечислил ряд вечных сюжетов, и никто уже не может что-то добавить. Только перекраивать их на свой лад, смешивать, что-то добавлять. Нет ничего нового и необычного. Но есть банальщина, штампы - когда это уже вообще не перекраивается и не переделывается, только декорации и костюмы сменились, а есть нетривиальные и неизбитые идеи - то есть поданные оригинальным способом. Я вот это имею в виду.

Только можно обыграть достойно любую идею. Я тут этого не увидел - сплошная банальщина. Все.

А Оливер Твист и другие герои Диккенса с улицы? Сам пишешь, что "обычно". А здесь еще ведь был старик-алхимик. Вот не было бы его - тогда, скорее всего, ГГ пошел по шаткой дорожке. А вообще, вспомни "Отверженных" Гюго. Там главный герой перевоспитался, уже будучи в зрелом возрасте, уже будучи ожесточенным каторжником. От доброго поступка одного священника. Тут все не так просто. Ряд факторов может повлиять. Тот же Себатьян более ожесточен, он готов даже друга бросить. И это понятно - ему с учителем не повезло.

Есть штампы, а есть жизненные реалии. Реалия такова, что 99% брошенных и униженных будут отребьем. Штамп - чудесное перевоспитание и совестливые воры. А Себастьян не бы готов, я что-то не заметил. Он, к слову, самый адекватный - видит же, что друга не спасти. А ГГ - "не, пусть мучается в агонии, хрен бросим же, ну". Ну и Себастьян сразу - "ладно". Тема дружбы, к слову - да, вот она. Но не дотянута из-за концовки.
А если у ГГ был такой учитель волшебный, какого ж черта он доверяющих ему людей обманул и ограбил? Здорово, что сказать.

Думаю, что-то большее, иначе все эти "морские дьяволы", кракен и т.п. были бы не к месту. Тут должна была быть мистика, другое дело, что никого из нас она как-то не впечатлила. И в этом солидарны уже четверо человек. Очень разных человек.

Именно поэтому я предложил свою версию (набросок). Мистикой владеть надо.

 

[Sandrin]

Реалия такова, что 99% брошенных и униженных будут отребьем. Штамп - чудесное перевоспитание и совестливые воры.

Ну, так это был 1%. И вообще - ни ты, ни я не работали с трудными подростками, откуда такая уверенность? Но я всё-таки с детьми работала. Не ворами, конечно, но довольно сложными ребятами. Могу немного судить об этом.
И перевоспитание имеет место быть, особенно в подростковом возрасте, когда еще не все предопределено. Макаренко в помощь. Не во всех произведениях о "перевоспитании" это штамп.

А если у ГГ был такой учитель волшебный, какого ж черта он доверяющих ему людей обманул и ограбил? Здорово, что сказать.

То он у тебя слишком совестливый, то чересчур коварный, ты уж определись. Вот это-то как раз и нормально. Он обманул и ограбил ради детской мечты с подначивания товарищей 100%. Был бы один - не решился. Он не стал бандитом и преступником, но где-то вороватость осталась. Но если бы был вором, то не сожалел бы и не хотел потом компенсировать угон.

А Себастьян, я и говорю - дитя улиц, вороватый товарищ, он-то как раз мучается совестью лишь под самый конец, перед смертью. И только из-за того, что погубил друзей.

А чистенькие пареньки, вот это личный опыт, прекрасно могут стремиться удрать к шпане и отлично там проводить время. Так что Рик очень жизненен. И могут даже стащить у батяни деньги, чтобы быть "своим". Хотя вот его характер чуточку недописан - слишком быстро умер.

Только можно обыграть достойно любую идею. Я тут этого не увидел - сплошная банальщина. Все.

Ох, Хелдар, суровым же ты критиком станешь, если однажды пойдешь на филфак... Суровым, где-то справедливым, конечно, но больше категоричным и считающим, что его-то мнение самое верное.

Вот возьми Дикаря. Уж он-то прекрасно и пишет, и критикует, он вообще в этой сфере работает. Хотел бы - да камня на камня, слова от слова от рассказа не оставил бы. По грамматике бы прошелся, по идеям, по корабельным реалиям. Но он мудр и сдержан в своих отзывах. Почему? А потому что критика - тонкое дело. Поверь, уж я, как и он, немало повидали произведений, но одно дело - профессиональный писатель, другое - пробы пера начинающего. И тут нужно подходить с разными критериями.

Мне нужно оценивать рассказ, как произведение Пушкина, Толстого или Толкина? Тогда извини, ни один рассказ на Конкурсе до них не дотягивает в принципе. Ну и что будем делать?
А когда я говорю себе: передо мной начинающий писатель, что-то ему удалось, а что-то нет, замечу плюсы и укажу на минусы, глядишь, дальше и будет расти. Тогда я, конечно, понижаю критерии.

Я понимаю, что ты сам пишешь, сам преодолеваешь недостатки и растешь. Но смотри - это опасная грань: почувствовать себя умелым уже автором и начать учить других, если, как тебе кажется, они до твоего уровня не дотягивают. А с чего сам начинал? Вспомни свой прошлогодний рассказ и его "штампы".

Смешивать нужно уметь.

Мистикой владеть надо.

А ты умеешь? Знаешь, как уметь? Хелдар, извини, но что-то ты начал чувствовать себя чересчур матерым критиком. При этом не имея соответствующего образования, даже не прочитав достаточное количество разноплановых произведений самых разных стилей.
Я не говорю, что автору, на мой взгляд, произведение полностью удалось. Иначе бы я поставила 10 из 10. Не справился. И то это мой субъективный взгляд. В литературе вообще почти все субъективно.

А вот ты, будучи еще юным и не имея достаточного опыта ни в литературе, ни в критике, берешь на себя смелость утверждать, что знаешь, что значит умело смешать стили, а что значит нет. Это уже, прости, не только субъективизм, но и гордяк малость пошел. Чтобы делать такие выводы, нужно еще дорасти до умелого литератора и критика.

 

[Хелдар]

Ну, так это был 1%. И вообще - ни ты, ни я не работали с трудными подростками, откуда такая уверенность? Но я всё-таки с детьми работала. Не ворами, конечно, но довольно сложными ребятами. Могу немного судить об этом. И перевоспитание имеет место быть, особенно в подростковом возрасте, когда еще не все предопределено. Макаренко в помощь. Не во всех произведениях о "перевоспитании" это штамп.

О чем и говорю. Чудесный 1%. Смесь реализма и чудес.
Про перевоспитание - если бы алхимик его нашел лет в 8, то поверил бы. А так - поздно.

То он у тебя слишком совестливый, то чересчур коварный, ты уж определись. Вот это-то как раз и нормально. Он обманул и ограбил ради детской мечты с подначивания товарищей 100%. Был бы один - не решился. Он не стал бандитом и преступником, но где-то вороватость осталась. Но если бы был вором, то не сожалел бы и не хотел потом компенсировать угон.

У меня? Это у тебя, ЛОЛ. Я-то как раз говорю, что притянута за уши его совестливость и доброта, раз он такой коварный. Внимательнее читаем и не дергаем куски из контекста.

А Себастьян, я и говорю - дитя улиц, вороватый товарищ, он-то как раз мучается совестью лишь под самый конец, перед смертью. И только из-за того, что погубил друзей. А чистенькие пареньки, вот это личный опыт, прекрасно могут стремиться удрать к шпане и отлично там проводить время. Так что Рик очень жизненен. И могут даже стащить у батяни деньги, чтобы быть "своим". Хотя вот его характер чуточку недописан - слишком быстро умер.

Не заметил особых мучений.
А про Рика я лишь сказал, что он удачно подвернулся. То, что такие типы есть, я знаю.

Ох, Хелдар, суровым же ты критиком станешь, если однажды пойдешь на филфак... Суровым, где-то справедливым, конечно, но больше категоричным и считающим, что его-то мнение самое верное. Вот возьми Дикаря. Уж он-то прекрасно и пишет, и критикует, он вообще в этой сфере работает. Хотел бы - да камня на камня, слова от слова от рассказа не оставил бы. По грамматике бы прошелся, по идеям, по корабельным реалиям. Но он мудр и сдержан в своих отзывах. Почему? А потому что критика - тонкое дело. Поверь, уж я, как и он, немало повидали произведений, но одно дело - профессиональный писатель, другое - пробы пера начинающего. И тут нужно подходить с разными критериями. Мне нужно оценивать рассказ, как произведение Пушкина, Толстого или Толкина? Тогда извини, ни один рассказ на Конкурсе до них не дотягивает в принципе. Ну и что будем делать? А когда я говорю себе: передо мной начинающий писатель, что-то ему удалось, а что-то нет, замечу плюсы и укажу на минусы, глядишь, дальше и будет расти. Тогда я, конечно, понижаю критерии. Я понимаю, что ты сам пишешь, сам преодолеваешь недостатки и растешь. Но смотри - это опасная грань: почувствовать себя умелым уже автором и начать учить других, если, как тебе кажется, они до твоего уровня не дотягивают. А с чего сам начинал? Вспомни свой прошлогодний рассказ и его "штампы".

Если я вижу ересь, я говорю, что это ересь. Я не считаю себя опытным или подкованным, это дело критика - быть мягким или говорить по существу. Что лучше - врач, который полчаса тянет тебе зуб из жалости, или врач, который дернул - и с болью ушли все проблемы? Неприятно. Но качественно и быстро. Я считаю, что так правильно. Дело каждого критика, как оценивать. Я же не лезу в твои отзывы и не ору, что ты слишком добра, а твоя пресловутая мягкосердечность заслоняет тебе глаза, и балл завышен.
Начинающий, не начинающий - я получаю готовый продукт и оцениваю. Мне, собственно, плевать, как автор писал, где черпал вдохновение и почему мука пытается исказить свою гримасу (или как там было?). Молодец - похвалил и сказал, почему молодец. Не молодец - ну, ты видела.
А по моему рассказу - я чертовски благодарен тем, кто указал мне на штампы и нелогичность. Поклон в ноги. А то, не дай Валар, настрочил бы с подобными ошибками и ляпами на более высокий уровень - и все.

А ты умеешь? Знаешь, как уметь? Хелдар, извини, но что-то ты начал чувствовать себя чересчур матерым критиком. При этом не имея соответствующего образования, даже не прочитав достаточное количество разноплановых произведений самых разных стилей. Я не говорю, что автору, на мой взгляд, произведение полностью удалось. Иначе бы я поставила 10 из 10. Не справился. И то это мой субъективный взгляд. В литературе вообще почти все субъективно.

Да что с вами не так? Там же стоит ИМХО. ИМХО, черт побери! Хорош дергать куски, я серьезно.

А вот ты, будучи еще юным и не имея достаточного опыта ни в литературе, ни в критике, берешь на себя смелость утверждать, что знаешь, что значит умело смешать стили, а что значит нет. Это уже, прости, не только субъективизм, но и гордяк малость пошел. Чтобы делать такие выводы, нужно еще дорасти до умелого литератора и критика.

Как по мне, гораздо больше гордости нужно, чтобы лезть исправлять чужие отзывы.
К слову, по существу ты так и не ответила. Не контраргументировала ни единую мою позицию, а вместо этого полезла со своим "сначала добейся!"

 

[Sandrin]

Не контраргументировала ни единую мою позицию, а вместо этого полезла со своим "сначала добейся!"

Я их контраргументирую, но ты отвечаешь - не верю, хотя я тебе привела пример касательно характера главного героя: что в 13 лет он мог исправиться и не стать бандитом, хотя уже подворовывал.
Макаренко работал с трудными подростками. Не восьми лет. Ну и что ты мне ответил на этот аргумент? Вот это:

Про перевоспитание - если бы алхимик его нашел лет в 8, то поверил бы. А так - поздно.

Верю - не верю, это про впечатление можно сказать, а так есть реальные факты из нашего мира.

Как по мне, гораздо больше гордости нужно, чтобы лезть исправлять чужие отзывы.

Я не исправляю, я спорю.

Там же стоит ИМХО. ИМХО, черт побери!

Насчет этого признаю. Выдернула кусок. Хорошо, что признаешь, что здесь ты субъективен.

Если я вижу ересь, я говорю, что это ересь.

А где критерии для этой ереси? Одно дело фактический ляп увидеть, вроде того, что огромным судном управляют семеро человек, или на грамматику и логику рассказа указать. Или если четко заданный в игре характер вдруг коверкают или созданный автором характер ведет себя, противореча логике своего собственного развития. Это объективная данность, с этим не поспоришь (хотя последний пукнт - тоже лишь отчасти объективен). Все остальное - субъективизм. Потому литераторы - это самые субъективные из гуманитариев. И вот тут говорить "ересь" - слишком громко.

Что лучше - врач, который полчаса тянет тебе зуб из жалости, или врач, который дернул - и с болью ушли все проблемы? Неприятно. Но качественно и быстро. Я считаю, что так правильно.

Попробуй рвануть зуб без анастезии. Это лишь крайний случай, когда ее нет, а зубная боль невыносима.
Даже к этому рывку подготовка нужна.

Я же не лезу в твои отзывы и не ору, что ты слишком добра, а твоя пресловутая мягкосердечность заслоняет тебе глаза, и балл завышен.

Лезь на здоровье! Я не против.

А по моему рассказу - я чертовски благодарен тем, кто указал мне на штампы и нелогичность. Поклон в ноги. А то, не дай Валар, настрочил бы с подобными ошибками и ляпами на более высокий уровень - и все.

Сейчас ты это понимаешь и благодаришь. А год назад обижался и спорил.

Не заметил особых мучений.

Ну приехали.

- Возьми компас. - шептал он, стискивая зубы от боли. – Если тебе удастся выжить, найди эти проклятые сокровища. – Он достал старый компас из кармана и протянул его мне.
- Тихо, - отвечал я ему. – Мы выживем вместе. Ты, я и еще Грэм. – Я спрятал компас за пазухой, обратив внимание, что циферблат компаса светился.
- Прости меня… - шептал Себастьян.
- Тебе не за что просить прощения.

Он вообще-то прощения просит, когда чувствует, что погибнет. На большее просто времени не было.

Я-то как раз говорю, что притянута за уши его совестливость и доброта, раз он такой коварный. Внимательнее читаем и не дергаем куски из контекста.

Слушай, как будто человек не может сочетать в себе разные качества! Вот как раз штампованные герои: либо бессоветный вор, либо совестливый праведник, середки нет. А реалистичный персонаж - он в себе смесь всего сочетает, разную, конечно, но смесь.
ГГ - он довольно нерешительный, за него вечно решают другие. Сначала алхимик, взявший его к себе, потом друзья, подначившие его на угон судна. Скорее проявляется его некоторая бесхарактерность, потому неудивительно, что он идет, куда ветер дует.

Этот Рик, по сути, тоже украл из дома деньги, и он тоже вор. Хотя и не рос беспризорником.

Да, забыла на этот пункт ответить:

Совпадения: именно 4 друга находят сундук с картой, среди которых есть богатый спонсор, парень, который всех подобьет и ГГ, кой СЛУЧАЙНО оказывается в таком положении, что легко может увести корабль. Судьба? Больно все просто, хоть бы поборолись как-то, показали, что достойны испытания, раз автор позиционирует его так. Начало - реализм, конец - философия безумная с воскресшими друзьями и вознесением. Не получилось у автора смешать, ИМХО.

Вот здесь соглашусь, волей автора им явно подфартило. Впрочем, очень многие произведения грешат тем, что герой оказывается в нужное время в нужном месте.

 

[Хелдар]

Я их контраргументирую, но ты отвечаешь - не верю, хотя я тебе привела пример касательно характера главного героя: что в 13 лет он мог исправиться и не стать бандитом, хотя уже подворовывал. Макаренко работал с трудными подростками. Не восьми лет. Ну и что ты мне ответил на этот аргумент? Вот это:

Опять кусок выдернут, хва-тит! Там же до этого еще мое отношение к 1% совестливых сказано, это важно и дополняет мою позицию.
Ты ж сама сказала, что это чудо. И если там работал психолог, нацеленный на исправление ребенка, то в рассказе - алхимик, которому просто нужен подмастерье.

Я не исправляю, я спорю.

А я не жестоко критикую и опускаю, я указываю на ошибки и говорю о своих впечатлениях.

А где критерии для этой ереси? Одно дело фактический ляп увидеть, вроде того, что огромным судном управляют семеро человек, или на грамматику и логику рассказа указать. Или если четко заданный в игре характер вдруг коверкают или созданный автором характер ведет себя, противореча логике своего собственного развития. Это объективная данность, с этим не поспоришь (хотя последний пукнт - тоже лишь отчасти объективен). Все остальное - субъективизм. Потому литераторы - это самые субъективные из гуманитариев. И вот тут говорить "ересь" - слишком громко.

Может, громко. Но по моим впечатлениям - ересь (а ясно же, что по моим, я там написал, что я вижу). И я заявил об этом.

Попробуй рвануть зуб без анастезии. Это лишь крайний случай, когда ее нет, а зубная боль невыносима. Даже к этому рывку подготовка нужна.

Все пробовали, не? Она не так давно введена, еще я в детстве успел без нее полечиться. И я не видел ни одного стоматолога, который ходил бы вокруг да около зуба, а не решительно дергал.

Лезь на здоровье! Я не против.

А зачем? Время тратить?

Сейчас ты это понимаешь и благодаришь. А год назад обижался и спорил.

Пруфы в студию.
И если так, то автор меня тоже поблагодарит, не?

Он вообще-то прощения просит, когда чувствует, что погибнет. На большее просто времени не было.

Перед смертью есть, тут не могу не согласиться. Но до этого как-то не увидел.

Слушай, как будто человек не может сочетать в себе разные качества! Вот как раз штампованные герои: либо бессоветный вор, либо совестливый праведник, середки нет. А реалистичный персонаж - он в себе смесь всего сочетает, разную, конечно, но смесь. ГГ - он довольно нерешительный, за него вечно решают другие. Сначала алхимик, взявший его к себе, потом друзья, подначившие его на угон судна. Скорее проявляется его некоторая бесхарактерность, потому неудивительно, что он идет, куда ветер дует. Этот Рик, по сути, тоже украл из дома деньги, и он тоже вор. Хотя и не рос беспризорником.

Коварность и совестливость - явно несовместимы. Тем более ты сама недавно меня просила определиться, что как бы намекает, что смешение невозможно. Уже возможно? Ок.
А у Рика свои заморочки - его желания родители игнорировали. Ну и отомстил парень.

Вот здесь соглашусь, волей автора им явно подфартило. Впрочем, очень многие произведения грешат тем, что герой оказывается в нужное время в нужном месте.

Рад, что ты это увидела Оттого, что этим грешат многие, штамп менее надоевшим быть не перестает. Хотя у самого было, каюсь.

 

[Sandrin]

Ладно, Хелдар, я погорячилась. Ну, просто нашему форуму Маска хватает как экстражесткого критика, а тут еще ты вдруг таким заделался... Я понимаю, что порой и жестко надо покритиковать, на некоторых только так и действует, только увлекаться все же не стоит. Золотая середина.

Я обещаю больше не лезть в твои отзывы и уважать твою точку зрения. Будем уравновешивать друг друга своими рецензиями. Пусть тогда авторы сначала твои читают, а потом - мои. Сначала их поколотят чуток (или не чуток), ну а потом - подлечат.

Мир?

 

[Хелдар]

Ладно, Хелдар, я погорячилась. Ну, просто нашему форуму Маска хватает как экстражесткого критика, а тут еще ты вдруг таким заделался... Я понимаю, что порой и жестко надо покритиковать, на некоторых только так и действует, только увлекаться все же не стоит. Золотая середина. Я обещаю больше не лезть в твои отзывы и уважать твою точку зрения. Будем уравновешивать друг друга своими рецензиями. Пусть тогда авторы сначала твои читают, а потом - мои. Сначала их поколотят чуток (или не чуток), ну а потом - подлечат. Мир?

Полностью согласен. Мир

 

[Августин]

Если он опускает, то что же тогда делаю я? Вон у меня первый отзыв есть, сессию закрою -- остальные накидаю. Пока прочитал ещё целый рассказ по новому лагерю и чувствую себя героем, ибо там в тексте есть прямые указания на то, что рассказ -- наркомания

Скажите мне, уважаемые быстрочтецы, в каком порядке лучше читать номинации и стоит ли мне начать теперь вот с этой? Я хочу почитать чего-нибудь хорошее

 

[Митяй]

Ладно, Хелдар, я погорячилась. Ну, просто нашему форуму Маска хватает как экстражесткого критика, а тут еще ты вдруг таким заделался...

Хммм а я-то еще и не писал

Я хочу почитать чего-нибудь хорошее

нуууу я только внеконкурсные прочел, завтра оценю. Так что пока посоветовать ничего не могу

 

[Хелдар]

Скажите мне, уважаемые быстрочтецы, в каком порядке лучше читать номинации и стоит ли мне начать теперь вот с этой? Я хочу почитать чего-нибудь хорошее

Мне понравился первый рассказ про Яркендар, язык там добротный. Только от сюжета многого не жди.

 

[Августин]

Ну мне главное, чтобы не было безо всякой на то причины летающих рудокопов, воспринимаемых как совершенно нормальное явление. Всем спасибо за ответы.