Дикарь
★★★★★★★
Модератор
- Регистрация
- 17 Апр 2007
- Сообщения
- 7.217
- Благодарности
- 8.895
- Баллы
- 1.415
Писалось когда-то на один сетевой конкурс. Пусть и здесь будет. 
На столе
(цикл литературных миниатюр)
ДУША
ИСПЫТАНИЕ
ВРАГ
ВЗГЛЯД
Тыц!
На столе
(цикл литературных миниатюр)
ДУША
— Отходит... — прошептал Семён.
Иван снял с головы закопчённый кивер и склонился над лежащим на смятой траве телом. По лицу бравого унтера разливалась мертвенная бледность, редкое прерывистое дыхание с хрипом вырывалось из пробитой груди, а всегда лихо закрученные усы стали похожими на клочки обгорелой пакли. Вот тело вздрогнуло, вытянулось и замерло. Голубые глаза невидяще уставились в небо, сведённые последней судорогой пальцы стиснули невесть как уцелевший в этом аду полевой цветок.
Семён всхлипнул и смахнул слезу, что прочертила дорожку на покрытой пороховой гарью щеке.
Иван перекрестился и бережно закрыл глаза боевому товарищу. Встал в полный рост. Огляделся. Слева горизонт сплошь заволакивал чёрный дым. Справа возле воронки копошились гренадёры третьей роты и кто-то страшно, с надрывом, стонал. А впереди... Впереди, за бруствером второй линии, щетинился штыками супостат.
— Как же так, Ванюша? — растерянно проговорил Семён, всё ещё сидевший возле тела унтера. — Сквозь картечь пробились, на штыки шли... И ништо ему! Усы только крутит. А тут... И ведь разорвалась-то, проклятая, вон где — а поди ж ты! Прямо в грудь осколок...
— На всё божья воля, — строго ответил Иван.
Впереди что-то ухнуло, над головой, едва не задев седатых волос, провыло ядро. Иван даже не вздрогнул, только со злой усмешкой изогнул бровь.
Настало время для решительного натиска.
— Вторая рота! Вперёд! Не посрамим Отечества! — срываясь на дискант, заголосил молоденький лейтенант и, воздев тонкую шпажонку, первым ринулся на вражьи позиции. Иван и Семён вместе с остатками своей роты, соразмеряя шаг и выставив вперёд фузеи, двинулись следом. По флангам равняли ряды первая и третья роты, а далеко слева, блестя кирасами, вырывалась из дыма конница...
Иван, весело оскалившись, подмигнул Семёну. Но вдруг вздрогнул и свалился как подкошенный. Шальная пуля угодила прямо в сердце. Храбрая душа солдата воспарила к небесам, а тело...
Безжизненное, замершее в воинственной позе тело чьи-то пальцы подхватили с поверхности стола и привычным движением уложили в коробку. До новой игры.
Иван снял с головы закопчённый кивер и склонился над лежащим на смятой траве телом. По лицу бравого унтера разливалась мертвенная бледность, редкое прерывистое дыхание с хрипом вырывалось из пробитой груди, а всегда лихо закрученные усы стали похожими на клочки обгорелой пакли. Вот тело вздрогнуло, вытянулось и замерло. Голубые глаза невидяще уставились в небо, сведённые последней судорогой пальцы стиснули невесть как уцелевший в этом аду полевой цветок.
Семён всхлипнул и смахнул слезу, что прочертила дорожку на покрытой пороховой гарью щеке.
Иван перекрестился и бережно закрыл глаза боевому товарищу. Встал в полный рост. Огляделся. Слева горизонт сплошь заволакивал чёрный дым. Справа возле воронки копошились гренадёры третьей роты и кто-то страшно, с надрывом, стонал. А впереди... Впереди, за бруствером второй линии, щетинился штыками супостат.
— Как же так, Ванюша? — растерянно проговорил Семён, всё ещё сидевший возле тела унтера. — Сквозь картечь пробились, на штыки шли... И ништо ему! Усы только крутит. А тут... И ведь разорвалась-то, проклятая, вон где — а поди ж ты! Прямо в грудь осколок...
— На всё божья воля, — строго ответил Иван.
Впереди что-то ухнуло, над головой, едва не задев седатых волос, провыло ядро. Иван даже не вздрогнул, только со злой усмешкой изогнул бровь.
Настало время для решительного натиска.
— Вторая рота! Вперёд! Не посрамим Отечества! — срываясь на дискант, заголосил молоденький лейтенант и, воздев тонкую шпажонку, первым ринулся на вражьи позиции. Иван и Семён вместе с остатками своей роты, соразмеряя шаг и выставив вперёд фузеи, двинулись следом. По флангам равняли ряды первая и третья роты, а далеко слева, блестя кирасами, вырывалась из дыма конница...
Иван, весело оскалившись, подмигнул Семёну. Но вдруг вздрогнул и свалился как подкошенный. Шальная пуля угодила прямо в сердце. Храбрая душа солдата воспарила к небесам, а тело...
Безжизненное, замершее в воинственной позе тело чьи-то пальцы подхватили с поверхности стола и привычным движением уложили в коробку. До новой игры.
ИСПЫТАНИЕ
Огонёк, призывно светивший среди ночного леса, оказался оконцем в замшелой стене избушки. Когда я заглянула туда, то обомлела. Посреди убогого жилища горел очаг, над которым висел закопчённый котёл. Возле него, едва не окуная в исходящую зелёным паром посудину кривой нос, скрючилась кошмарного вида старушенция. Самая настоящая ведьма! И это в XXI веке!
Почуяв взгляд, бабка обернулась к оконцу. Её недобрые глаза зажглись красным. Мне ничего не оставалось, как сбросить оторопь и толкнуть тоскливо заскрипевшую дверь.
— Фу-фу, русского духу слыхом не слыхивала, видом не видывала, а нынче он сам ко мне пожаловал! — зловеще зашамкала ведьма. — Ты кто ж такая будешь, красна девица?
— Маша... — дрожащим голосом отозвалась я. — От туристической группы отстала. Можно у вас переночевать?
— Конечно можно! — радостно потёрла руки старуха. — И пирогами тебя накормлю, и спать повалю, и утром путь укажу. Но только, чур, уговор!
— К-какой? — От нехорошего предчувствия по спине забегали мурашки.
— Да я, вишь, очень зелья всякие колдовские уважаю. Кажется, уж все рецепты, какие на белом свете есть, освоила. Вот ежели превзойдёшь меня в этом деле, научишь чему новому, то пойдёшь утром к своим туристам сытой и отдохнувшей...
— А если не превзойду? — не ожидая ничего доброго, уточнила я.
— Тады не обессудь! Девка ты молодая, мясо у тебя, поди, мягкое. Для начинки в пироги сгодишься.
— Вовсе и не мягкое, я спортом занимаюсь!
— Ничего, уварим, — без тени сомнения ухмыльнулась старуха.
— Вы же ещё меня не испытали, а уже варить собрались! — запротестовала я.
— Так и быть, покажи, на что горазда, — со скептическим видом указала она на котёл.
Я сбросила рюкзак на пол, решительно засучила рукава и принялась за работу...
Час спустя пренебрежение на старушечьей физиономии сменилось изумлением. Она пристально изучала надписи на разноцветных склянках, выстроенных на лавке:
— «Эликсир знания», «Раствор вечности»... Никогда о таком не слыхивала! Ты где так ловко алхимичить навострилась, Машенька?
— В игру одну часто играла, в ней надо из карточек с ингредиентами всякие зелья составлять, — гордо ответила я. — Моя любимая настолка!
Почуяв взгляд, бабка обернулась к оконцу. Её недобрые глаза зажглись красным. Мне ничего не оставалось, как сбросить оторопь и толкнуть тоскливо заскрипевшую дверь.
— Фу-фу, русского духу слыхом не слыхивала, видом не видывала, а нынче он сам ко мне пожаловал! — зловеще зашамкала ведьма. — Ты кто ж такая будешь, красна девица?
— Маша... — дрожащим голосом отозвалась я. — От туристической группы отстала. Можно у вас переночевать?
— Конечно можно! — радостно потёрла руки старуха. — И пирогами тебя накормлю, и спать повалю, и утром путь укажу. Но только, чур, уговор!
— К-какой? — От нехорошего предчувствия по спине забегали мурашки.
— Да я, вишь, очень зелья всякие колдовские уважаю. Кажется, уж все рецепты, какие на белом свете есть, освоила. Вот ежели превзойдёшь меня в этом деле, научишь чему новому, то пойдёшь утром к своим туристам сытой и отдохнувшей...
— А если не превзойду? — не ожидая ничего доброго, уточнила я.
— Тады не обессудь! Девка ты молодая, мясо у тебя, поди, мягкое. Для начинки в пироги сгодишься.
— Вовсе и не мягкое, я спортом занимаюсь!
— Ничего, уварим, — без тени сомнения ухмыльнулась старуха.
— Вы же ещё меня не испытали, а уже варить собрались! — запротестовала я.
— Так и быть, покажи, на что горазда, — со скептическим видом указала она на котёл.
Я сбросила рюкзак на пол, решительно засучила рукава и принялась за работу...
Час спустя пренебрежение на старушечьей физиономии сменилось изумлением. Она пристально изучала надписи на разноцветных склянках, выстроенных на лавке:
— «Эликсир знания», «Раствор вечности»... Никогда о таком не слыхивала! Ты где так ловко алхимичить навострилась, Машенька?
— В игру одну часто играла, в ней надо из карточек с ингредиентами всякие зелья составлять, — гордо ответила я. — Моя любимая настолка!
ВРАГ
Челюсти чудовища клацнули за спиной, едва не достав меня длинными кривыми клыками. Не оглядываясь, я рванулся вперёд и вверх, подтянулся на руках и забросил избитое тело на каменный выступ. Успел услышать, как внизу с плеском ушла обратно в воду оставшаяся несытой туша монстра.
Я с облегчением перевёл дух и едва не закричал от неожиданной вспышки боли — стрела, разорвав мне мочку уха, высекла искру о камень возле головы. С соседнего уступа насмешливо глядел он — мой враг. Зарычав, я послал в него заклинание белого огня. Последнее, кстати. Он без раздумий бросился в воду, но, кажется, уклониться не успел... Поделом!
Сотня осторожных шагов. Никого вокруг. Даже вездесущих чудовищ не видно. Не нравится мне это... Проклятье! Откуда-то сверху свалилась глыба, увлекая за собой канат. Щиколотку захлестнула петля, и я беспомощно повис высоко над тропой. Выругался сквозь зубы, изогнулся, напрягая все силы, и полоснул по узлу ножом. Удар от падения оказался таким, что потемнело в глазах, хрустнули рёбра. Пришлось лезть в сумку за целебным зельем.
Ничего, гад, сочтёмся! У меня тоже есть для тебя сюрприз...
К выходу из лабиринта мы с моим заклятым врагом добрались одновременно. Замерли, с ненавистью пожирая друг друга взглядами...
— Ваша станция! — открыв дверь купе, скороговоркой произнёс проводник.
Мы оторвались от карты. Вновь услышали стук колёс. Я взглянул в глаза своему... Врагу? Нет, просто попутчику. И, пожалуй, новому другу.
— Мне пора сходить. Быстро доехали, — против воли улыбнувшись, сказал я.
— Да, неплохо сыграли. Даже жалко, что уже всё, — легко вздохнул в ответ он.
— Надеюсь, ещё пересечёмся как-нибудь.
— Где-то визитка была... — зашарил он по карманам.
Он извлёк картонный прямоугольник со своим именем, должностью (весьма солидной, кстати) и телефонным номером. Щёлкнул авторучкой и что-то быстро написал на обратной стороне.
— Вот, — протянул он мне карточку. — На обороте — адрес нашего клуба. Пиши, звони. В отпуске будешь — заезжай.
— Обязательно, — ответил я.
Я с облегчением перевёл дух и едва не закричал от неожиданной вспышки боли — стрела, разорвав мне мочку уха, высекла искру о камень возле головы. С соседнего уступа насмешливо глядел он — мой враг. Зарычав, я послал в него заклинание белого огня. Последнее, кстати. Он без раздумий бросился в воду, но, кажется, уклониться не успел... Поделом!
Сотня осторожных шагов. Никого вокруг. Даже вездесущих чудовищ не видно. Не нравится мне это... Проклятье! Откуда-то сверху свалилась глыба, увлекая за собой канат. Щиколотку захлестнула петля, и я беспомощно повис высоко над тропой. Выругался сквозь зубы, изогнулся, напрягая все силы, и полоснул по узлу ножом. Удар от падения оказался таким, что потемнело в глазах, хрустнули рёбра. Пришлось лезть в сумку за целебным зельем.
Ничего, гад, сочтёмся! У меня тоже есть для тебя сюрприз...
К выходу из лабиринта мы с моим заклятым врагом добрались одновременно. Замерли, с ненавистью пожирая друг друга взглядами...
— Ваша станция! — открыв дверь купе, скороговоркой произнёс проводник.
Мы оторвались от карты. Вновь услышали стук колёс. Я взглянул в глаза своему... Врагу? Нет, просто попутчику. И, пожалуй, новому другу.
— Мне пора сходить. Быстро доехали, — против воли улыбнувшись, сказал я.
— Да, неплохо сыграли. Даже жалко, что уже всё, — легко вздохнул в ответ он.
— Надеюсь, ещё пересечёмся как-нибудь.
— Где-то визитка была... — зашарил он по карманам.
Он извлёк картонный прямоугольник со своим именем, должностью (весьма солидной, кстати) и телефонным номером. Щёлкнул авторучкой и что-то быстро написал на обратной стороне.
— Вот, — протянул он мне карточку. — На обороте — адрес нашего клуба. Пиши, звони. В отпуске будешь — заезжай.
— Обязательно, — ответил я.
ВЗГЛЯД
— Знахарка Эландиэль попала ногой в ядовитый плющ. Минус 17 единиц жизни, пропуск одного хода, — объявил мастер.
Ресницы девушки дрогнули, она нахмурилась и обиженно закусила губку. Сидевший рядом парень бросил на неё быстрый взгляд.
Сухо щёлкнули и покатились по столу кости.
— Девять.
Фигурка рыцаря переместилась на несколько тайлов и заступила дорогу погоне.
— Куда ты лезешь, чудак! Только напрасно подставился. Ей же по-любому теперь хана, — с досадой произнёс один из игроков.
— Ур-Рушак метнул топор в Квентина. Минус пять единиц жизни.
На стол легла карта со скиллом «Сокрушающий удар».
— Квентин нанёс Ур-Рушаку урон в 32 единицы. Ур-Рушак тяжело ранен и не может двигаться на протяжении двух ходов.
Вот так. Теперь против Квентина оставались только двое: здоровяк Ол-Мараш, после попадания во время погони в Стылую топь терявший на каждом ходу по три единицы здоровья, и мелкий гоблин Гыр-Гыр, никуда не годный в рукопашной, но плевавшийся издалека острыми колючками.
С ближайшего края карты на помощь спешил отряд лучников, но по пути застрял в кишащем волками и нежитью Туманном лесу, а потому отчаянно опаздывал.
Вновь застучали костяшки.
— Ол-Мараш применил скилл «Огненный топор» и нанёс Квентину урон в 27 единиц.
— Гыр-Гыр выстрелил колючим шипом и промахнулся.
— Люська, дура, смывайся оттуда! У тебя же телепорт остался и магия уже почти восстановилась, — громко зашептала сидевшая с другой стороны подруга.
Но девушка только покосилась на парня и упрямо мотнула головой.
— Эландиэль восстановила Квентину 11 единиц здоровья.
— Квентин нанёс Ол-Марашу 29 единиц урона. Ол-Мараш повержен.
Отважному рыцарю оставалось лишь добить Ур-Рушака и они с Эландиэль были спасены! Гыр-Гыр существенной опасности не представлял... Однако на соседний тайл неожиданно телепортировался чёрный маг.
— Некромант Гулгарай применил заклинание «Волна смерти». Квентин и Эландиэль повержены.
С противоположной стороны стола раздались ехидные смешки.
— Ну вот, проиграли... — виновато взглянул на соседку парень.
Её тонкие прохладные пальцы ободряюще сжали его ладонь.
«Нет, выиграли!» — возразил нежный взгляд из-под пушистых ресниц.
Ресницы девушки дрогнули, она нахмурилась и обиженно закусила губку. Сидевший рядом парень бросил на неё быстрый взгляд.
Сухо щёлкнули и покатились по столу кости.
— Девять.
Фигурка рыцаря переместилась на несколько тайлов и заступила дорогу погоне.
— Куда ты лезешь, чудак! Только напрасно подставился. Ей же по-любому теперь хана, — с досадой произнёс один из игроков.
— Ур-Рушак метнул топор в Квентина. Минус пять единиц жизни.
На стол легла карта со скиллом «Сокрушающий удар».
— Квентин нанёс Ур-Рушаку урон в 32 единицы. Ур-Рушак тяжело ранен и не может двигаться на протяжении двух ходов.
Вот так. Теперь против Квентина оставались только двое: здоровяк Ол-Мараш, после попадания во время погони в Стылую топь терявший на каждом ходу по три единицы здоровья, и мелкий гоблин Гыр-Гыр, никуда не годный в рукопашной, но плевавшийся издалека острыми колючками.
С ближайшего края карты на помощь спешил отряд лучников, но по пути застрял в кишащем волками и нежитью Туманном лесу, а потому отчаянно опаздывал.
Вновь застучали костяшки.
— Ол-Мараш применил скилл «Огненный топор» и нанёс Квентину урон в 27 единиц.
— Гыр-Гыр выстрелил колючим шипом и промахнулся.
— Люська, дура, смывайся оттуда! У тебя же телепорт остался и магия уже почти восстановилась, — громко зашептала сидевшая с другой стороны подруга.
Но девушка только покосилась на парня и упрямо мотнула головой.
— Эландиэль восстановила Квентину 11 единиц здоровья.
— Квентин нанёс Ол-Марашу 29 единиц урона. Ол-Мараш повержен.
Отважному рыцарю оставалось лишь добить Ур-Рушака и они с Эландиэль были спасены! Гыр-Гыр существенной опасности не представлял... Однако на соседний тайл неожиданно телепортировался чёрный маг.
— Некромант Гулгарай применил заклинание «Волна смерти». Квентин и Эландиэль повержены.
С противоположной стороны стола раздались ехидные смешки.
— Ну вот, проиграли... — виновато взглянул на соседку парень.
Её тонкие прохладные пальцы ободряюще сжали его ладонь.
«Нет, выиграли!» — возразил нежный взгляд из-под пушистых ресниц.
Тыц!
.png){kind=icon}
