Блёклый закат окрашивал в тусклые тона черепичные и гонтовые крыши Староупырска. Древний город казался тихим, задумчивым и печальным. И было от чего. Сегодня нежданно-негаданно он потерял одного из достойных своих обитателей.
В ворота городского кладбища втягивалась траурная процессия. Не в лад били в бубны и протяжно дудели в рожки несколько сатиров из оркестра с улицы Травознатцев, который по чётным дням обычно развлекал гостей в увеселительном заведении мамаши Хавры. Четыре бледных упыря несли гроб, за которым понуро брели другие представители их сословья, а также оборотни в человечьем обличье, несколько человек и один старый облезлый бес. Скрывшись на время под кронами разлапистых деревьев, укрывавших большую часть кладбища, процессия змеёй выползла с другой стороны, где находилось место для кремации и родовые склепы уважаемых семей города.
- Все мы искренне скорбим о нашей потере - кончине дорогого Костоглода, которого мы чаще ласково звали Костой. Упокоенный был многим здесь присутствующим близким другом. Каждому из нас он охотно приходил на помощь в трудную годину и ни разу не угостил на серебре даже самого злейшего врага, - заунывным голосом затянул первый оратор, когда гроб с телом установили на кучу хвороста, сложенную посередине вымощенной камнем площадки. - Но не дрогнула когтистая лапа безжалостной судьбы, и Коста покинул нас навсегда...
По окончании прощальных речей старый бес, оказавшийся служителем Шестирогого, наскоро провёл отвращающий обряд, чтобы дух Косты не досаждал живым. Затем настало время позаботиться и о невозвращении тела. Чиркнув когтем, бес высек огонь, и пламя весело охватило политый маслом хворост...
Не успевший остыть пепел смели в совок, ссыпали в глиняную урну, расписанную яркими цветочками, и поместили в склеп. Потом все дружно всплакнули напоследок.
Тем временем окончательно стемнело. Многие участники печальной церемонии потянулись в сторону ворот. На ходу они с опаской оглядывались на самых близких друзей упокоенного, что по-прежнему стояли у склепа. Вид у этой группы упырей был расстроенный, угрюмый, а потому страшноватый. Вскоре никого кроме них на кладбище не осталось.
- А что, братья, - желая развеять мрачное настроение и взбодрить остальных, вымолвил тощий длинноносый упырёк, - может, помянем нашего Костоглодушку, мир праху его?
- И то верно, - поддержал заводилу один из сотоварищей и принялся шарить взглядом по кладбищу, высматривая свежую могилу. Глаза его жадно светились в сумраке...
***
- Плутофей, ленивая скотина, за что я тебя кормлю?! - блеющий вопль содержателя постоялого двора "Козья ножка" почтенного Эхиноцера заставил мирно спавшего на лавке кота мигом вскочить на все четыре лапы. Переведя испуганные жёлтые глаза в том направлении, куда указывал волосатый перст хозяина, рыжий бездельник заметил быстрое движение на полке возле очага. В три прыжка оказавшись в месте проникновения нарушителя на охраняемый объект, Плутофей ловко забросил свою раскормленную тушку на широкую доску полки. Но тут удача ему изменила. Опрокинув несколько туесков и горшочков, кот вцепился когтями в потемневшую от времени и жирных пятен древесину, чтобы не упасть обратно на пол. Между тем из-за не сбитой ещё кринки выскользнул круглый белый комочек, стремительно скатился вниз и юркнул под стол. Кот с решительным мявом свалил оставшуюся посуду и, сопровождаемый проклятиями Эхиноцера и азартными воплями немногочисленных постояльцев, устремился в погоню. Он в отчаянном пируэте уклонился от встречи с массивной ножкой стола и почти настиг свою жертву, такую заметную на тёмном полу благодаря белой шкурке. Удар лапой! Другой! Казалось, уже ничто не спасёт дерзкого грызуна, посмевшего вторгнуться во владения Плутофея, однако мышь в отчаянном рывке достигла узкой щели между половицами и, не снижая скорости, шмыгнула в неё. Когти рыжей лапы только напрасно высекли щепки из истёртой ногами постояльцев широкой доски.
- О, Шестирогий, за что ты так меня караешь?! - донёсся до обострённого пережитым ужасом мышиного слуха горестный вскрик Эхиноцера. - Плутофей, рыжая нечисть, всю посуду переколотил! Вот продам тебя колдуну для чёрных обрядов, как есть продам...
Дальнейших причитаний несчастного сатира и яростного стука его копыт мышь уже не слышала - несколько рядов покрытых слоем пыли толстых балок и большие камни, на которых покоился очаг, отделили её от шума и позволили перевести дух.
Нетрадиционно окрашенный грызун сделал ещё несколько шагов и вдруг испуганно отпрянул назад, застигнутый врасплох каким-то вкрадчивым движением в темноте. Он уже собрался задать стрекача в обратном направлении, как был остановлен негромким окликом:
- Эй, крысёнок, погоди!
Мышь замерла на месте, но почти сразу же почла своим долгом выразить возмущение неподобающим обращением:
- Это кто это крысёнок?! А ну иди сюда, наглец! Я тебе покажу, как обзываться!
В темноте снова завозились, загорелся слабый магический огонёк, высветивший крепкую фигурку низенького мужичка в лаптях и с окладистой пепельно-русой бородой. Шмыгнув носом-картофелиной и подслеповато прищурившись, тот всмотрелся в незваного гостя.
- Гляди-ка, мышь! А здоровенная какая! Не мудрено, что я тебя за крысёнка принял. Ты уж не серчай, не хотел тебя обижать, - сказал странный мужичок. Голос у него был мягкий и тихий, будто бы приглушённый слоем пыли.
- Уф-ф... Напугал. Домовой, что ли?
- Ага, домовой. Здешние мы...
- Как звать? - стараясь подавить остатки испуганного дрожания в голосе и придать ему аристократической небрежности, пискнул грызун.
- Пыльники мы. И батька мой Пыльником прозывался, и деды-прадеды...
- Понятно. А меня можешь называть Риккардо Валентино и Хуан-Мария де Норье Третий.
- Как-как? Да я ж об тебя язык сломаю!
- Для друзей - просто Рик, - смилостивилась мышь.
- Так-то лучше, - одобрительно покачал бородой Пыльник и, оглядевшись, пристроил фонарь, в котором бился магический огонёк, на торчащий из балки гвоздь. - Это из-за тебя наверху такой тарарам поднялся?
- Боюсь, что да. Удивительно негостеприимные здесь обитатели! Готовы прикончить несчастного путешественника только за то, что он вознамерился утолить голод несколькими сухими крошками.
- Так ты голоден? Сейчас мы это дело поправим. Жди тут! - проговорил домовой и вновь шмыгнул в темноту, но вскоре вернулся, держа в руках какой-то свёрток. Толстые пальцы ловко развернули чистую тряпицу, и в ноздри Рика ударил восхитительный хлебный запах.
- Вот, отведай, - сказал Пыльник, отрывая от краюхи изрядный ломоть и кладя его перед мышью. - Хозяин меня не забывает, угощает что ни день. Молочко я уже сам выпил, не обессудь, а хлебца много осталось. Не идёт кусок в горло, и всё тут.
- А что так? - азартно прохрустев корочкой, полюбопытствовал Рик. При этом он присел на задние лапки, а передние сложил перед собой в вопросительном жесте.
- Рутина заедает, - огорчённо махнул рукой домовой. - Каждый день одно и то же: хлопоты по хозяйству, постояльцы... За всем доглядеть надо, обо всём позаботиться, над всем поворожить. И так изо дня в день, никакого разнообразия. Хозяин-то у меня добрый, почтительный, зато Плутофей, рыжая морда, так и норовит какую-нибудь пакость сделать. А потом снова заботы, заботы... И опять всё по кругу. Хорошо хоть ты вот забежал. Не часто мне случай выпадает с живой душой словом перекинуться, чтоб не по делу, а так. Сам-то откуда будешь?
Во время этого монолога, размеренно произносимого глуховатым голосом Пыльника, Рик вновь воздал должное хлебу, отгрызя изрядный кусок. Услышав обращённый к нему вопрос, он оторвался от своего занятия и ответил:
- Из Новоупырска я. С купеческим обозом приехал.
- Ишь ты, столичная штучка! - восхитился домовой. - А в наши края зачем пожаловал?
- Дело у меня тут, - пропищал Рик и с усердием вгрызся в корку, всем своим видом давая понять, что считает продолжение беседы в этом направлении совершенно нежелательным и даже, пожалуй, неуместным.
- Дело так дело, не желаешь - не рассказывай, - обиженно засопел Пыльник, уселся на какое-то полено и отвернулся с самым разнесчастным видом. - А я-то ещё помочь думал. Да, видно, не нам, сиволапым, в господские дела лезть! Уж извиняйте, господин де Норье.
Рик перестал точить корку и, пошевелив носом, вздохнул. Его закрученные вверх по самой последней столичной моде усы при этом огорчённо задрожали.
- Ладно, что с тобой делать! - нехотя проговорил он. - Только поклянись, что никому ни словечка не скажешь. Речь идёт о безопасности королевства.
- Да я ж!.. - немедленно ожил домовой. - Да мы, Пыльники, спокон веку... Покарай меня Шестирогий, если проговорюсь!
- Хорошо, верю. Ты не видел случайно, не останавливался ли у вас сегодня оборотень-волк?
- Оборотень? Как же, останавливался! Седой такой, тощий. Только не сегодня, а четвёртого дня, - обрадовано затараторил Пыльник.
- Нет, это не он, - разочарованно сморщил мордочку Рик. - Тот, который меня интересует, приехал вместе со мной, с тем же обозом. Невысокий из себя, кряжистый. Он охранником нанялся и по ночам в волчьем обличье около возов крутился, а днями дрых без задних ног. И не седой он вовсе, а чернявый и не старый ещё.
- Нет, такого не было.
- Точно?
- Обижаешь! Мне по должности положено всех постояльцев наперечёт знать. А ты что же, выходит, в инквизиции состоишь? То-то я смотрю, чересчур умён ты для мыши...
- Нет, я сам себе начальник. Иногда, конечно, ко мне обращаются за содействием и советом инквизиторы из Верховной коллегии. Как верноподданный и честная мышь я не считаю возможным им отказывать, - приосанился Риккардо.
- И теперь, стало быть, обратились? - почтительно выдохнул Пыльник.
- Нет, на этот раз я предпринял расследование по собственному почину. Прошляпили господа инквизиторы опасного преступника, прошляпили... Пришлось мне за дело взяться.
- А чего ж тогда не проследил, где он остановился?
- Досадное недоразумение, - раздражённо махнул хвостом Рик. - По дороге я прятался среди мешков на одной из подвод. Устал на протяжении стольких дней сохранять бдительность и задремал. Когда проснулся, уже вовсю началась разгрузка, а моего подопечного нигде не было видно. Тогда я решил осмотреть ближайшие таверны и постоялые дворы, и первым делом заглянул к вам...
- Что он хоть натворил, оборотень этот? - осторожно спросил Пыльник.
- Надеюсь, пока ничего. Но он явно замешан в каком-то тёмном деле. Подозреваю, что речь идёт о заговоре против устоев или опасной секте, - со значением проговорил Рик, пытливо уставившись глазами-бусинками в озадаченное лицо домового.
- Храни нас, Шестирогий! - воскликнул Пыльник. - И ты не побоялся супротив такого злодея выйти?
- Это ещё что! - пропищал Рик, гордо задрав голый розовый хвост. - Однажды я спас самого Салтана Второго. Ну, почти спас...
- Короля?! Да не может быть такого! - хлопнув себя по коленкам, округлил глаза домовой. - Сделай милость, расскажи, как дело-то было. И что значит "почти"?
- Я выследил заговорщиков, готовивших государственный переворот. А когда они уже собрались действовать, послал знакомого воробья на королевскую псарню с вестью.
- И что? Сказали Салтану о заговорщиках? - от любопытства Пыльник аж привстал с полена.
- Понимаешь, - замялся Рик, - на псарне, как на грех, ни одного оборотня в тот день не оказалось, только простые собаки. А они разве передадут! Или, может, воробей чего напутал. Они ж бестолковые, воробьи эти... Но заговорщиков всё равно взяли, а Его Величество по-прежнему правит нами. Так что этот случай я считаю своей победой.
- Ну-ну, - усмехнулся в бороду домовой и уселся обратно. - Теперь что думаешь делать?
- До ночи здесь отдохну, если ты не против. А как стемнеет, пойду проверять места, где мог остановиться мой заговорщик.
- Отдыхай, раз такое дело, - поднялся Пыльник. - Хочешь, здесь, а коли желаешь - могу на чердак отвести по задней лестнице.
- Замечательно! Только прежде мне надо будет забрать багаж. Я оставил его снаружи у щели, через которую попал в вашу негостеприимную харчевню.
- У нас один из лучших постоялых дворов в городе, а не какая-то там харчевня! Советую запомнить, - обиделся Пыльник, но тут же сменил гнев на милость. - Так и быть, схожу за вещичками. Не то опять этот рыжий плут к тебе прицепится. А пока будешь отдыхать, попрошу кое-кого разузнать об этом твоём оборотне.
- Замечательно! Но сначала багаж принеси. В нём нет ничего особенно ценного, но там мой табак.
Услыхав это, уже повернувшийся уходить Пыльник остановился и уточнил:
- Нюхаешь?
- Жую, - гордо пискнул Рик. - При дворе это сейчас модно.
Полная версия рассказа.
))
